Морское Агентство Советского Союза на Кубе, Гавана, 196?-1991

Местоположение и фото здания | Описание

Тема форума "Морагенство в Гаване, 1988-1990"

Местоположение и фото здания

Местоположение

На карте Гаваны:

Крупным планом:

Адрес: Авенида Коли, дом 159, Новое Ведадо, Гавана
Подробности об адресе - здесь и здесь.

Две современных фотографии

Торшин Олег: "Дом стоял наверху, на машине надо было резко в гору подниматься, а потом вроде поворот налево".

Мякиев Юрий: "Здание не столько высокое, сколько находится на холме".

Описание

Мякиев Юрий:

"Полное название организации Морское Агентство Советского Союза на Кубе. Но это название не использовалось нигде, даже в официальных документах. МорагенТство в силу особенностей местного языка называли именно “Морагенство”, и связано это было с названием на испанском (AgenCia Marítima Soviética). Для кубинцев, которые имели хоть какое-то отношение к порту, флоту и ряду других структур, Agencia Marítima была важнее Посольства и Торгпредства. Местные обычаи, язык накладывают свой отпечаток и, живущие в этой среде люди, действительно, подменяют, придумывают новые (благозвучные и легко запоминающиеся) слова. Многие слова из нашего "кубинского" лексикона могут оказаться вообще не понятны обычному русскоязычному человеку. Это ни в коем случае не умаляет и не принижает значимость нашего Великого и могучего русского языка, а отражает особенности региона. Тем не менее, с точки зрения грамматики надо писать в русском тексте МорагенТство (что мне будет сделать весьма затруднительно конкретно в ЭТОМ слове) :-)))
Морагентство, как ясно из полного названия, было исключительно Советским учреждением. Ведомственная подчиненность Министерству Морского Флота СССР. Непосредственное взаимодействие с Совфрахт.
В заграничной иерархии это было самостоятельное подразделение, не имевшее прямой подчиненности Посольству.
Посольство, Торгпредство, Морагентство. Эти 3 организации имели Дипломатический статус, их территории де-юре были территорией СССР.
Сотрудники Морагентства, в зависимости от статуса, имели зеленые Дипломатические или синие Служебные паспорта СССР. Члены семей имели исключительно Служебные паспорта.
Безусловно, по целому ряду служебных вопросов было взаимодействие с Посольством и Торгпредством, но, в целом, это Представительство работало полностью самостоятельно.
Все сотрудники были выходцами из структур, подчиненных МинМорФлоту. Это были люди, имевшие богатейший опыт работы в портах СССР, а также на флоте. Уровень персонала: Начальники или Заместители начальников портов, капитаны дальнего плавания. Возглавлял Морагентство всегда руководитель высшего звена Министерства (не ниже начальника отдела в МинМорФлоте).
Штат был небольшой, с четким разделением обязанностей. Обслуживающий персонал (механики, техники) были кубинцы. В их обязанности входило поддержание автопарка в рабочем состоянии, ремонт и обслуживание автотранспорта, в крайне редких случаях их привлекали в качестве водителей. Это не приветствовалось.
Свой автопарк насчитывал 10-12 автомобилей, из которых было 2 представительские машины Oldsmobile 88 и Volvo 244, все остальные Волги ГАЗ-24 экспортного исполнения с кондиционерами и форсированными двигателями, часть машин была укомплектована дизельными двигателями Pegeot. Также были 3 микроавтобуса: один Volkswagen Transporter T2 и 2 “Рафика” (РАФ-2203).
На трех машинах были установлены черные дипломатические номера, остальные были с черными номерами иностранных специалистов.
Большая стоянка перед входом в здание вполне вмещала все автомобили сотрудников и оставалось еще достаточно много места. Даже на карте видны масштабы этой стоянки. Вся стоянка утопала в посаженных по периметру цветущих кустах и деревьях, за которыми следил местный садовник. Поэтому, несмотря на весьма тёплый климат, машины, стоявшие в тени, не очень нагревались.
Внизу, на подземном 1-м этаже находился подземный гараж со въездом с соседней улицы. Это было царство кубинских механиков, которые всё делали охотно, но очень “транькило” (потихоньку) или “маньяна” (завтра), чем, порой вызывали негодование сотрудников, привыкших к беспрекословному подчинению и немедленному исполнению поставленных задач. Но теплый, убаюкивающий климат, дружелюбные улыбки провинившихся, и, в целом, кубинская атмосфера, никогда не доводили до каких-то серьезных конфликтов.
Верхний этаж здания занимали апартаменты Начальника Морагентства, где он жил со своей семьей. “Палубой” ниже располагалась зона отдыха с большой бильярдной. Под ней был Оперативный зал (Дежурка) со столами для Представителей (те сотрудники, которые вели оперативную работу). Дежурка была с оборудованием для связи с судами (стояла судовая рация), был выделен свой канал (отдельная частота), которую никто не занимал. Естественно, когда наше судно запрашивало лоцмана/швартовку, сперва согласовывали с Морагентством, а Представители поддерживали связь с Портом. Очередность постановки к причалу решало Морагентство. Для связи с Москвой использовался Телетайп.
В основном, в видимой части деятельности, Морагентство работало в роли Судового агента в сегодняшнем понимании. Они решали вопрос с Лоцманом, если тот был занят. Они “освобождали” причал, когда это требовалось. Они нажимали на нужные “краники”, когда не лилось, и находили способы, чтобы “сыпалось”, когда где-то, что-то “заедало”. При обработке танкеров (нефтеналивных судов) требовалось постоянное взаимодействие с местной “Рефенерией” (нефтебазой и нефтезаводом). Взаимодействие с кубинскими коллегами требовалось по многим вопросам. Одному судну нужна свежая вода, другому продукты, третьему бункер (топливо). У кого-то больной на борту, кого-то списывают на берег за провинность (значит, надо отправлять самолётом на Родину). Случались и очень печальные события. Как говорится, проблема не в том, что человек смертен, а в том, что он внезапно смертен. Иногда судно уже приходило с грузом 200. В маленьких портах Кубы, где судно стояло практически возле дикого пляжа, вместо Увольнения, людей отпускали искупаться. Бывало, ребята сходили на берег и мчались на пляж (подводный мир Кубы всегда привлекал людей), где и оставались навсегда. К сожалению, не имея достаточного опыта погружений с аквалангом, люди считали, что это очень просто. Вместо маски и трубки они брали акваланги, но… В общем, наверное, это были самые частые случаи потерь людей. И снова груз 200 в Москву.
Здесь следует сказать о том, что в годы Советской власти правила поведения Советских моряков за границей были довольно строгие. Капитан судна отпускал моряков в Увольнение (выходной на флоте с правом выхода в город) исключительно в качестве поощрения. Правила не предусматривали самостоятельные прогулки. Согласно правилам, группа не могла состоять менее, чем из 3-х человек и ни при каких обстоятельствах не допускалось разделение группы в Увольнении. Всегда назначался Старший, который отвечал за то, чтобы группа своевременно и без происшествий вернулась на борт судна. За жизнь и здоровье, а тем более, чтобы никто нигде не остался (случайно или по умыслу), целиком и полностью отвечал Капитан судна. Отвечал практически головой. Отвечал перед всеми! Отвечал перед Партией, Правительством, всем советским народом, Пароходством и еще некоторыми структурами. Уровень ответственности за подчиненных зашкаливал, поэтому каждый Капитан ждал людей из увольнения так, как не ждал встречающую его жену в порту приписки. Каждое увольнение приносило капитанам пару седых волос, если всё проходило без происшествий и целиком седую голову, если случалось ЧП. Не трудно догадаться, что в Увольнение отпускали крайне неохотно.
Естественно, все эти правила распространялись на все иностранные государства и дружественную Кубу в том числе. Когда капитаны судов хотели поощрить отличившихся, для них устраивали экскурсии по Гаване, которая умеет завораживать в любое время суток и года. Тогда мы брали эти небольшие группы (сколько могло уместиться в пару РАФиков) и возили по Гаване, ходили в музеи, парки, кафе и бары. Никогда людей не отправляли с какими-то случайными экскурсиями и группами. Только так можно было уверенно отвечать за их благополучное возвращение на борт судна.
Нет, ни в коем случае я не хочу сказать, что Куба или Гавана, в частности опасны для гостей! Наоборот, Куба настолько безобидна и дружелюбна, что человек, попавший в эту обволакивающую среду ласкающего моря, теплого песка, кубинского Дайкири, аромата кубинских сигар и очаровательных кубинских красавиц, попросту, терял контроль и чувство страха. )))
Всё это было частью работы, но самой легкой и приятной её частью.
Также с некоторой периодичностью в Гавану приходила наша Эскадра военных кораблей с “Визитом Дружбы” и некоторое (относительно продолжительное) время стояла у пассажирских причалов. Организовывались интересные, я бы сказал, познавательные экскурсии для кубинцев на борт советского Флагмана.
Конечно, в зависимости от событий, приходилось взаимодействовать с разными структурами и ведомствами.
За время нашего пребывания на Кубе, несколько раз прилетал с официальным визитом Первый заместитель Министра морского флота СССР Тихонов Владимир Иванович. Он, посвятивший всю свою жизнь морю и флоту, оказался необыкновенно приятным в общении, очень интеллигентным человеком без малейшей тени высокомерности, несмотря на свой действительно высочайший пост и статус. Мне довелось сопровождать его в роли переводчика во время его приездов на Кубу. Я, в то время еще совсем мальчишка, с восхищением смотрел на его поведение во время переговоров и умение повернуть разговор в правильное, нужное русло.
Кроме основного порта в Гаване, на Кубе есть еще несколько небольших и совсем крошечных портов, куда ходили наши суда. Каждый приход в порт предусматривал присутствие Представителя, и мы ездили по всей Кубе, куда приходил наш флот.
Надо сказать, что мы с гордостью смотрели, когда наши суда заходили в порт. Конечно, особую гордость вызывала Эскадра с Флагманом во Главе. Необыкновенно удачное расположение Бухты Гаваны (Bahía de la Habana) позволяло наблюдать с любой точки Малекона (набережная Гаваны), как наши суда с ярко-красной трубой и алым флагом заходили в порт. Дружелюбные кубинцы всегда были рады нашим морякам. Они были благодарны за ту помощь и поддержку, которую оказывал Советский Союз этой маленькой, но очень гордой стране.
Подводя итог, хочется сказать, что Морагентство, в те годы, выполняло очень важную роль по обеспечению доставки очень разных грузов и людей с Кубы и на Кубу. Возможно, благодаря нашей помощи, слова “санкции” и “эмбарго” не так болезненно звучали на Свободной Кубе.
Viva Cuba Libre! Viva Fidel!"

Из статьи "Орден мне? А людям?" о Борисе Мефодиевиче Федорове в газете "Морской вестник", Новороссийск, №27 от 10 октября 2008 года
"Он стремился узнать, как живет заграница. Поэтому очень обрадовался, когда исполнилось и это желание – послали работать в Гавану, в Морское агентство, курировать весь танкерный флот Советского Союза, заходящий на Кубу. Четыре года составлял планы, вел переговоры с кубинской стороной, чтобы обеспечить своевременную обработку грузов, бункеровку судов и т.д.
- Хочу сказать, что мне удалось сделать много чего хорошего, - с удовлетворением замечает Борис Мефодиевич. – У нас были суда-стопятидесятитысячники типа "Крым", которые приходили при полной загрузке, ради экономии времени мы им организовали лихтеровку в бухте Нипи, где они отдавали нефть на более мелкие суда. Экономически это оказалось выгодно всем. Вторую эффективную идею тоже удалось воплотить в жизнь: почистили входной канал в порт Гавана, и там, где раньше проходная осадка была 37 футов, стала 37,5 на каждое судно. В итоге в года на Кубу довозили нефти на 3 миллиона тонн больше.
Не заметить вклад Федорова в экономику Кубы было просто невозможно и правительство дружественной республики отреагировало должным образом – наградило его орденом им. Ароселио Иглесиаса, который вообще-то вручается кубинским трудящимся за 25-летнюю добросовестную деятельность. Но Борис Мефодиевич этим не удовлетворился, а стал добиваться, чтобы тем же орденом награждали советских капитанов, ходивших на Кубу 15 лет. И добился!"


Торшин Олег:
"Это была каса, где имелся офис, спутниковая связь и еще компьютеры IBM PC (то ли оригинальные, но с переклеенным логотипом, из Панамы, то ли совместимые… похожи на оригинальные были). Года 1988-1990. Комната с компьютерами была на самом верху, надо было с террасы по лестнице на улице подниматься. Монохромные мониторы зеленые, а кто там работал, на dBase базы писали".