Диденко Василий Васильевич. А вместо сердца пламенный мотор!

г. Ростов-на-Дону
Капитан Вооруженных Сил (запаса) Диденко Василий Васильевич, в 1962 году - младший сержант, телеграфист отдельного полка связи 8-й Отдельной армии ПВО (в/ч 92615).
Принимал участие в защите революционных завоеваний на Кубе (ПВД - Лимонар, Куба). Награжден Грамотой ПВС СССР «Воину-интернационалисту» за мужество и отвагу, проявленные при выполнении задания Правительства Советского Союза; медалью «Воин-интернационалист» l-й степени (Куба); Почетной Грамотой Министра Обороны Р. Куба Р. Кастро.

«Служил я в полку связи в Киеве.
Этот полк обеспечивал связью штаб и КП 8-й Отдельной армии ПВО под командованием трижды Героя Советского Союза Покрышкина. Она прикрывала территорию всей Украины. Теперь нет в Вооруженных Силах такого рода войск, на смену ему пришли ВКС (военно-космические силы). В армию входило несколько дивизий. А составляли ее ЗРВ, истребительная авиация, радиотехнические войска, войска связи и множество различных частей специального назначения. Все вместе - грозная сила и многотысячный коллектив. Командиром полка являлся полковник Чепига. В то время в полной боевой готовности находились пограничники, часовые неба ПВО и ракетные войска стратегического назначения. Необходимость обеспечить боевую готовность определяла весь ритм жизни части и подразделений, каждого военнослужащего и служащих Советской Армии. Одна смена находилась на боевом круглосуточном дежурстве, вторая - отдыхала, третья - поддерживала повседневную деятельность. При заступлении на боевое дежурство - приказ: «Вы заступаете на боевое дежурство по охране и обороне...». Дисциплина и исполнительность были высокими, все чувствовали ответственность. Части комплектовались всем лучшим: кадры - профессиональный уровень и моральные качества; техника новейшая, исправная и в достаточном количестве.
В июне 1962 года пошли смутные разговоры об учениях в каких-то дальних краях (Индонезия, Египет...), о формировании дивизии для отправки в Польшу либо Германию. Это сейчас мы знаем, что это была составная часть дезинформации по прикрытию переброски наших войск на Кубу.
А потом пришел приказ «убыть в Днепропетровск». В Днепре наша часть размещалась в Чичеринских казармах: громадный военный городок, в котором базировалось несколько воинских частей. Насколько мне помнится, там размещались Штаб и Управление 11-й дивизии ПВО, полки которой были дислоцированы и в других местах. В то время это был большой разворошенный муравейник: отовсюду прибывали люди и техника, велась напряженная работа по формированию новых воинских частей под флагом подготовки к большим учениям. Все это происходило в состоянии постоянной боевой готовности.
Спустя некоторое время был получен приказ о перебазировании к месту погрузки в эшелон своим ходом. Сплошная секретность. Под моей командой было несколько боевых машин, т.е. специальная техника, размещенная в КУНГах на базе ЗИЛ-132.
Потом была погрузка техники на платформы и в закрытые вагоны. И все «быстрей-быстрей, бегом-бегом». Все, что было запланировано из числа техники, все было погружено вовремя на платформы без всяких кранов, и надежно закреплено. Главное, что все было сделано без нареканий и вовремя.
Дорога наша шла на юг. От гражданских было известно, что эшелон прибудет в Херсон, либо в Николаев. В Николаеве эшелон загнали на закрытую территорию порта. Заранее были приняты меры, чтобы изолировать нас от общения с внешним миром. В порту нас ожидал сухогруз «Полтава», который прошел ходовые испытания и накануне был принят в морской реестр. Команда была только-только сформирована из опытных моряков.
Без паузы начался аврал: погрузка техники и грузов на корабль. Работали круглые сутки до полного изнеможения, под руководством своих командиров и под бдительным присмотром команды.
Поставленная задача была выполнена в кратчайший срок. В один из дней погрузки нам передали приказ выделить 10 человек для отправки в Севастополь. Значительно позже мы с ними встретились уже на Кубе. Оказалось, что они следовали на другом судне «Адмирал Нахимов».
Пришел день, когда закончилась наша погрузка, но нам предстояло другое действие - переодевание. Построились и стройными рядами пошли в пакгауз: громадный зал, в котором рядами были прилавки как в большом универмаге, и там каждому выдали снаряжение (одежду и обувь) на все случаи жизни: два костюма, плащ, рубашки и т.п., включая брезентовую морскую робу. Очень ценной вещью, как потом оказалось, явились накомарники (инвентарь пчеловода) от всякой многочисленной тропической живности. Все выдали по ростам и размерам.
Перед отправкой состоялся митинг, и в это время прибыл Главный Маршал авиации Судец проводить нас в путь. В составе отплывающих нас было 200 человек сформированного отдельного батальона связи, командир - подполковник Соколов. Еще столько же - наши соседи ракетчики ЗРВ. Разместились в твиндеке, т.е. в пространстве в верхней части трюма непосредственно под палубой, высота которого составляет 3,5 метра. Весь трюм - несколько этажей. В нижний этаж (он ниже ватерлинии) загрузили более тяжелые грузы, в т.ч. технику. Закрыли металлической крышей - она же пол более высокого этажа. И так до полной загрузки всех этажей. Затем были смонтированы двухярусные нары.
Из порта ушли мы в ночь. Нам было неведомо, куда направлялось судно. Сейчас известно, что была система конвертов. Опечатанный конверт вскрывали втроем: командир эшелона (командир части), капитан корабля и представитель госбезопасности.
Так мы узнали, что нам предстоит пройти через проливы Босфор и Дарданеллы, и выйти в Средиземное море. Хотелось бы дать в этой связи некоторые пояснения: согласно международной конвенции была запрещена перевозка военнослужащих таким образом, т.е. тайно, в трюмах гражданских судов. Если бы мы были обнаружены, то разразился бы международный конфликт. Для обеспечения скрытности перевозки были предприняты специальные меры, которые выполнялись неукоснительно. В походном положении корабля нашего класса, на палубе во время аврала (выполнение каких-то срочных работ, требующих участия всех свободных от вахты членов экипажа) могло быть порядка 16-ти человек. Вот из этого расчета нас, переодетых в форму гражданского морского флота, выпускали из твиндека. Партии «моряков» выпускались поочередно через 15 минут.
Крыша трюма (наш потолок) была приоткрыта днем метра на 1,5-2, ночью - в два раза больше. И щель прикрыта брезентом, чтобы не просматривалось внутреннее пространство сверху. Вентиляция в трюме рассчитана была на перевозку пшеницы, в дальнем конце трюма была решеточка, чуть побольше, чем на обычной кухне. Из этой решетки без напора сочился свежий воздух, и это на весь большой объем и для 200 человек. А еще: летнее солнце и ясная погода... Днем металлическая палуба раскалялась, от нее хорошо прогревалось все внутри трюма.
В Черном море особых неудобств мы не испытывали, еще отдыхали от многодневной работы, и солнце было не такое злое.
В Средиземном море все хорошо прогрелось, пот вытирали полотенцами. Ночью становилось полегче - спадал дневной зной и воздуха поступало больше. В пути наладился какой-никакой быт, занятия, политинформации. Были встречи с опытными морскими волками из экипажа и беседы с закаленными в Великой Отечественной войне воинами, и участниками войны с Японией. Были такие в нашем коллективе.
Когда вышли в Средиземное море и был вскрыт очередной пакет, узнали, что нам предстоит пройти Гибралтар и выйти в Атлантику. В Атлантике из очередного пакета узнали, что нам предстоит прибыть на Кубу. Куба тогда была у всех на слуху: вчера восставший народ после длительных и упорных боев во главе с Фиделем победил ставленника американцев Батисту. А еще совсем недавно была славная победа кубинцев над американскими наемниками в бухте Кочинос на Плайя-Хирон. Героические события.
Начали изучать историю Кубы, ее географию и т.д. Все для нас было новым и интересным. Изучали азы испанского языка (он на Кубе государственный и единственный) по разговорнику. В первую очередь: «альто» - стой, «манос арриба» - руки вверх и т.п. Это было для нас очень актуально, не на прогулку же мы ехали. Это нам стало доступно из других, тоже опечатанных, пакетов, когда появилась ясность нашей поездки.
Движение нашего корабля было спланировано так, чтобы в Босфор мы подошли около 2-х часов ночи, когда все везде спит. Была проведена большая подготовительная работа в коллективе: чтобы каждый знал и понимал свою ответственность; мы ничем не должны были выдать свое присутствие. Ни звука! Спать нельзя, чтобы не захрапеть, например, или не заговорить во сне ненароком (ведь в жизни такое бывает сплошь и рядом), не уронить что-либо, и много других «не». Была подготовлена тревожная группа (она потом функционировала всю дорогу): несколько человек с автоматами, ручным пулеметом, в касках, с гранатами. Бронежилетов тогда еще в природе не было.
Наступил час «X». Корабль замедлил ход, потом совсем остановился. Мы все замерли в темноте, свет был выключен. Трюм был полностью задраен и опечатан (об этом нас предупреждали). Был спущен трап, как для почетных гостей, а не выброшен штормтрап (веревочная лестница, по которой надо карабкаться наверх). На воде при такой погоде (как была тогда) слышимость исключительная. По трапу поднялась группа людей. Разговоры не по-русски. Топот прямо над головой. Сколько все длилось не знаю, но потом гости также спустились и катер «отвалил». Пронесло. Все облегченно вздохнули - экзамен сдан «на отлично». Нервное напряжение спало. Дальше шли без приключений: проходили Дарданеллы, Алжир, Гибралтар.
Путь до Кубы длиной 11440 км мы прошли за 14 суток. Погода нам благоприятствовала - не было штормов. Пришвартовались мы в порту Матансас. Город Матансас - центр одноименной провинции. Порт - везде и всюду закрытая территория, всегда тщательно охраняется. А к нашему приходу братья-кубинцы постарались - никого лишнего. Охрана - молодые ребята, вооружены чехословацкими карабинами и автоматическим оружием. Между нами глухая стена языкового барьера. Но при обоюдном желании мосты как-то наводили. А главное уже началось - разгрузка. Теперь нам надо было бережно извлечь из трюмов наше достояние. Работа кипела, как и в Николаеве, круглые сутки. Когда была сформирована первая колонна автомобилей, ночью в сопровождении эскорта кубинских мотоциклистов, мы двинулись опять в новое, неведанное. Очередной раз все были проинструктированы: фотографировать запрещено, вступать в контакт с местными нельзя и т.д. Первое было легко выполнить - ночь ведь, а с фотоаппаратами усиленно боролись еще в Союзе. В Днепре перед отъездом из части у всех отобрали личные вещи - на хранение до возвращения «с учений». Я, грешен, приказ не выполнил, и все свое нехитрое имущество запрятал в своих аппаратных (несколько автомобилей с радиооборудованием, и в каждом полно укромных уголков).
Колонна шла без остановок, путь у нас был не длинный. Через некоторое время свернули с шоссе и втянулись в джунгли. Тут произошла встреча с нашими сослуживцами, которых командировали в свое время в Севастополь. Они подготовили лагерь: очистили некоторое пространство от растительности. На голой земле рядами были разложены матрацы.
Кубинцы относились к нам исключительно тепло и доброжелательно, это невозможно передать словами.
Помимо направления смен на разгрузку судна, необходимо было практически на пустом месте сделать подобие лагеря, пригодного для проживания. Также обеспечить всех питанием и охраной. Через некоторое время нас вселили в бывшее офицерское училище. Там разместились штаб 12-й дивизии ПВО (бывшая 11-я), по месту формирования ее называли Днепропетровской, и КП, наша часть - отдельный батальон связи, командир подполковник Соколов; отдельный батальон РТВ (радиолокаторщики и планшетисты), командир подполковник Дука.
А была еще одна дивизия ПВО - Сталинградская, закрывавшая восток Кубы, в том числе Гуантанамо - военно-морскую базу США, база и сейчас существует (позднее ракетчики Сталинградской дивизии сбили над Кубой самолет-разведчик США).
Командиром нашей дивизии до направления нас в командировку являлся генерал-майор Токаренко, Герой Советского Союза, сам летчик-истребитель, участник Великой Отечественной войны.
Обустроили КП дивизии. Обгородили территорию колючей проволокой. Обустроили автопарк, вырыли траншеи, окопы. А на первой территории обустроили передающий радиоцентр и развернули радиостанции. С 15 октября началось круглосуточное дежурство, но без выхода в эфир. Полное радиомолчание. Проложили линии связи от КП до радиоцентра. При организации службы и быта обозначились проблемы - это освещение.
На Кубе везде только люминесцентные лампы дневного освещения, которые потребляют мало электроэнергии. У нас их не было, а из строя выходят. Начали приспосабливать наши прожорливые лампочки накаливания. Не выдерживала скрытая проводка.
Пришла другая беда - нехватка воды.
Но главное-то уже было: боевой организм работал. И когда в октябре вечером нас построили по тревоге и сообщили, что в сторону Кубы движется армада американских военных кораблей с десантами на борту, у нас также все пришло в движение. Паники не было. Приказы командиров отдавались и исполнялись четко и безукоризненно, весь механизм заработал в заранее подготовленном ритме. Мгновенно было отключено освещение, везде светомаскировка. Мне довелось выводить колонну спецмашин из автопарка. Проехали недалеко от городка по грунтовой дороге и свернули по просеке в сахарном тростнике.
Наша задача состояла в скорейшей очистке прилегающей территории (стена тростника - «каньи» подходила непосредственно к колючей проволоке), чтобы исключить возможность внезапного нападения со стороны «контрас».
Караульная служба у нас была поставлена профессионально, но уязвимыми больше всего были дежурные на радиостанциях. Ночь, темно, джунгли шумят (или дождь проливной), в КУНГе (будка на автомобиле) - один, дверь открыта обязательно, чтобы не задохнуться. Автомат с примкнутым рожком рядом, каска тоже, и подсумок с запасными рожками тут же. Приходи и бери голыми руками.
Глобальные события развивались вдали от нас в больших штабах. Радиоразведка у американцев тоже была поставлена неплохо и когда в эфир одновременно вышли сотни наших радиосредств, они в изумлении увидели перед собой (виртуально) грозного противника, к такому повороту событий они не были готовы. И был дан отбой вторжения. Так закончилась американская операция вторжения на Кубу «Мангуста». Кубинская сторона тоже готовилась к отражению возможного вторжения. Гроза все время висела в воздухе и напряженность нарастала. Кубинское правительство заранее проводило серьезные мероприятия, в том числе, была объявлена всеобщая мобилизация. Народ дружно поддерживал своего лидера Фиделя. Он обладал громадным авторитетом. Не дутым - он его заслужил и завоевал, в том числе, с оружием в руках во время партизанской войны.
Спустя время мы вновь приступили к привычной боевой работе. Боевая готовность №1 (высшая степень готовности в войсках) не отменялась до моего отъезда на Родину. Но до этого было очень далеко. Впереди была еще одна кульминация: 27 октября был сбит американский разведывательный самолет "Локхид" U-2. Их самолеты летали над нами давно и часто - истребители на малых высотах. U-2 тоже летали регулярно, но видеть их мы не могли, т.к. высота полета порядка 20 км. Тогда еще не было оружия у кубинцев, позволявшего сбивать цели на таких высотах, поэтому янки это знали и чувствовали себя вольготно.

На боевом дежурстве в аппаратной радиостанции Р-102. Куба, 1962 год.
Телеграфист Диденко В.

Также в боевую готовность были приведены наши ПВО и ряд других частей. Но еще не была развернута главная ударная сила - дивизия РВСН. Их оружие - ракеты «земля-земля», находящиеся на вооружении Р-12 и Р-14 с дальностью действия в 1200 и 1900 км соответственно. Они могли нести ядерные боеголовки, которые уже были завезены на Кубу, но не были переданы в ракетные полки, поскольку еще не все прибыли на остров Куба, либо прибыли не в полном составе. А у прибывших круглосуточно шли работы по строительству стартовых позиций. И необходимо было время до полной боеготовности.
После сбитого самолета-разведчика обстановка резко обострилась между государствами, и в тоже время пошел спад ее накала. Это был глобальный уровень и забота руководителей государств и военачальников, который непосредственно затронул жизнь ракетчиков. Им теперь пришлось более энергично демонтировать только что созданное большим трудом.
У нас все шло обычным порядком: боевое дежурство и многочисленные повседневные заботы.
К началу марта 1963 года убыли старослужащие, чьи ровесники в Союзе демобилизовались еще в сентябре-октябре. После их убытия, мы резко ощутили сильно возросший груз тягот воинской службы: рабочих рук стало заметно меньше, а объем нагрузки остался прежним, главное - боевое дежурство круглосуточное и непрерывное, несмотря ни на какие невзгоды. Внутренний наряд. Караул. Безопасность. А также различные повседневные дела, которые тоже нельзя игнорировать.
Был светлый день, когда мы получили впервые газеты. Настоящие. Из Союза. Больше месяца мы их в руках не держали. Они были примерно недельной давности, но для нас - свежайшие. Их доставили самолетом Аэрофлота в Гавану. В газетах был портрет Валентины Терешковой и соответственно написано о ее полете. Для нас - большая новость, так как у нас не было не только газет, но и радио мы не слышали со времени ухода из Николаева. В западном полушарии приемники ни Москву, ни любые другие радиостанции из Союза не принимали. Сплошной информационный вакуум. В эфире множество радиостанций кубинских, американских. Но языковый барьер. Потом наладили (с помехами) прослушивание Москвы на радиостанции Р-100 (самая мощная на то время военная радиостанция), антенна которой представляла собой большой ромб размером 90 м. Сообщение записывали на пленку и прокручивали утром новости по местной громкой связи.
Был еще один большой светлый день, когда в начале ноября объявили, что можно написать письма на Родину. Каждому щедро - по два письма. И большинство написало по несколько. Почтовый ящик, который повесили, мгновенно заполнился. Еще бы! Впервые за 3-4 месяца. Каждому было кому сообщить о себе. Запрещено было писать, где именно находишься, подробности воинской службы. Этот праздник имел свое продолжение, когда в декабре пришли первые письма из Союза. Вначале переписка была неустойчивой. Написанное письмо могло из Гаваны улететь самолетом в Москву, а могло попасть на корабль и полмесяца могло добираться по морям-океанам до порта, а он мог быть и в Заполярье. Адрес у нас был простой: Москва - 400, а/я ... Москва-400 была введена специально для нас.
Пришел постепенно и для меня радостный день. Накануне вечером объявили список отъезжающих на Родину. Каждый уже давно был готов: и пожитки сложены, и морально тем более. Был вариант остаться (или попытаться остаться) переводчиком. Условия были очень заманчивыми. Переводчиков испанского языка в стране катастрофически не хватало, и у нас в частях тоже. Но дома родители престарелые, да и свои личные планы были другими. Утром человек 30 загрузились в кузов открытой автомашины и поехали впервые по известному маршруту - порт Гавана. В порту нас ожидал лайнер Дальневосточного морского пароходства теплоход «Мария Ульянова». Постепенно подъезжали и другие команды.
Находясь в порту, из местных газет мы узнали о том, что в этот день в Соединенных Штатах Америки, в г. Далласе был застрелен президент США Джон
Кеннеди. Меня потрясли тогда эти события: застрелен президент великой державы и у меня в руках газета с сообщением об этом, а прошло всего-навсего 5 часов...
После посадки на судно, мы ушли в ночь, теперь уже было известно куда
(г. Ленинград), и нам долго светил оставшийся в Гаване маяк. Дальше, до Ла-Манша никакой земли не было, только океан безразмерный вокруг. В этот раз Атлантика встретила нас неприветливо. Через пару дней мы ощутили холод, от которого давно успели отвыкнуть. А еще через пару дней нам встретились шторма. В пути у нас были более-менее комфортные условия, но элементы морской болезни присутствовали при сильной качке. Пройдя проливы, моря судно пришло в г. Ленинград, уже был декабрь месяц, появился лед, и было опасение, что не сможем пройти. Но прошли, на грани фола. Поздно вечером в Ленинграде нас перевезли в морской экипаж. За ночь оформили документы, получили расчет. Потом был дембель. В последующем я стал привыкать к гражданской жизни...
Годы быстро летят... Спустя три десятка лет наш город Ростов-на-Дону посетил официальный представитель Кубы. В ходе общения нам представилась возможность вспомнить суровые для кубинского народа времена и радость победы.

Встреча по случаю 30-й годовщины операции «Анадырь».
В центре - военный атташе Республики Куба в Российской Федерации Рикардо Мерино, крайний слева - Диденко В.В.
г. Ростов-на-Дону, октябрь 1992 г.

В 2002 году стал дважды кубинцем (если можно так сказать) – посетил Кубу перед празднованием 40-летия Карибского кризиса в октябре.

У здания правительства и Президентского дворца

Диденко В.В. с группой кубинских товарищей в городе Санта-Клара.
Куба 2002 г.

А выговориться - желание было давно...
Сейчас мы готовимся отмечать 55-летие Карибского кризиса и военно-стратегической операции «Анадырь». Масса информации в открытых источниках, чего раньше не было. Мне довелось лично общаться с Грибковым Анатолием Ивановичем, который с нуля разрабатывал операцию, будучи на службе ГОУ ГШ, впоследствии генерала армии, командовал Ленинградским военным округом, Объединенным Штабом войск стран Варшавского договора; Язовым Дмитрием Тимофеевичем - Маршалом Советского Союза, Министром Обороны СССР и другими руководителями операции.

Диденко В.В. с Президентом Российского общества дружбы с Кубой генерал-лейтенантом Куринным И.И.
Дом приемов Министерства иностранных дел РФ, 12 ноября 2015 г.

Поздравление генерал-майора Макарука М.М. с его 70-летием.
Медаль - от ростовчан

(Авт.) В настоящее время Василий Васильевич - генеральный директор «Ростов-Дон Энергосвязь», профессор.
После службы в армии, выполнения интернационального долга, сбылась его мечта - окончил Новочерскасский политехнический институт. Неоднократно проходил военные сборы и ему были присвоены офицерские звания.

Лейтенант Диденко В.В. на военных сборах

Рассказывая о Василии Васильевиче, нельзя не отметить, что он ведет большую общественную работу. Участник Карибского кризиса 1962 года, он был в числе тех, кого наше Правительство направило на о. Куба.
В настоящее время Василий Васильевич - заместитель Председателя Правления областной организации воинов-интернационалистов - кубинцев.
25 февраля 2016 года г. Ростов-на-Дону посетил посол Республики Куба Эмилио Лосада Гарсиа. Вместе с Администрацией Ростовской области, Василий Васильевич готовил организацию этой встречи и участвовал в проведении праздника. Многие интернационалисты, в том числе и Василий Васильевич, были награждены.
По складу характера Василий Васильевич - коммуникабельный человек, очень интересный, разносторонне развитый, к тому же прекрасный организатор, но очень требовательный к себе, так как всегда считал и считает, что он многого не знает. Как учился в течение всех лет на «5» и «4», так и во всем проявляется эта черта характера, чтобы ни делал - делай на совесть, т.е. хорошо.

Диденко Василий Васильевич на трудовом посту сегодня...
И пример для подражания...