Шкондин Леонид Николаевич. До последнего дня в строю.

Я родился 21 марта 1942 года в селе Алексеевка Ростовской области. В 1948 году, в возрасте 6 лет, пошел в школу в первый класс вместе со старшим братом Иваном. После школы работал прицепщиком, полюбил трактора, комбайны. Отец работал трактористом, часто доверял мне рычаги управления, а сам сидел рядом. Все это, наверное, и решило мою дальнейшую судьбу, сформировало любовь к технике.
В 1957 году родители послали меня учиться в горный техникум города Шахты Ростовской области. Я сдал вступительные экзамены и был зачислен на первый курс. Старший брат уже был на четвертом курсе того же техникума. После окончания первого курса я понял: шахта – не мое. Взял в колхозе направление и уехал в Таганрог. Там поступил в училище механизации сельского хозяйства на годичные курсы и закончил их с отличием. Во время учебы мы проходили летнюю практику в колхозе в Куйбышевском районе, село Алексеевка. Там нам, трем курсантам, доверили комбайн «Сталинец-6». Мы его отремонтировали и успешно закончили уборку, за что руководство колхоза отправило в училище благодарственное письмо.
После окончания учебы я вернулся в колхоз, где председатель закрепил за мной комбайн «Сталинец-6». Я же хотел работать на тракторе, но председатель объяснил: «Нам нужны не только трактористы, но и комбайнеры». После уборки урожая я работал подменным трактористом. В конце сентября 1960 года от военкомата я поступил на трехмесячные курсы водителей в городе Красный Сулин. В конце декабря успешно окончил учебу, получил удостоверение водителя 3-го класса. В колхозе меня прикрепили к опытному водителю на стажировку. После недельной стажировки я получил машину ГАЗ-51 и стал работать самостоятельно. Перед началом следующей уборки меня опять направили в бригаду на «свой» комбайн. После ее окончания я продолжил работать на машине.
20 ноября 1961 года пошел служить в армию. Из села нас призвали четверых. В городе Батайске мы прожили три дня в областном пересыльном пункте. Потом приехали «купцы», и так мы оказались в городе Умани Сумской области (Украина). Там нас разъединили: я остался в Умани, а троих моих сельчан увезли в город Ахтырка. Так мы попали в ракетную дивизию, где командиром был полковник Стаценко Игорь Демьянович, который позже стал генералом. На вооружении этой дивизии были баллистические ракеты малого радиуса действия с ядерными зарядами. [Так у автора. Хотя находившиеся на вооружении дивизии ракеты Р-12 по общепринятой классификации относятся к ракетам средней дальности. Здесь и далее в квадратных скобках – примечания редактора.]
К 25 декабря мы, вновь прибывшие, приняли присягу. Затем продолжили изучение уставов, занятия по стрелковой подготовке, наряды на кухню. Также нас в составе караула увозили в лес, где мы охраняли ангар. Что в нем было под землей, мы не знали, но со всех четырех сторон стояли часовые.
В феврале 1962 года нас, 9 солдат от части, в сопровождении офицера отправили в город Ромны Сумской области. Мы попали в учебную батарею. Суровая дисциплина, уставы, серьезная подготовка, изучение матчасти. И так каждый день.
Летом у меня случилось ЧП. Родители прислали мне письмо, а в нем было описано, как в городе Новочеркасске солдаты расстреляли мирную демонстрацию местных жителей. Я сидел с сослуживцами и читал им про этот случай. Никто не заметил, как сзади подошел замполит. Он все слышал и пригласил меня пройти с ним в кабинет. Уже в кабинете он прочел мое письмо и сказал: «Немедленно сожгли его при мне! И больше никому об этом не рассказывай, если не хочешь попасть в руки КГБ!» Я при нем письмо сжег и больше никому об этом не говорил.
В начале августа мы в Курске получили 10 новых бензовозов ЗИЛ-157 и пригнали их в Ромны, в автопарк. За мной уже был закреплен КрАЗ-214, тягач с тралом [большегрузный тягач повышенной проходимости, формула 6Х6, с прицепом грузоподъемностью до 50 тонн]. А еще мы с нашим командиром взвода привезли из соседней части трактор С-300 вместе с солдатом-бульдозеристом. Когда до экзаменов оставалось меньше месяца, было построение, на котором командир учебной части спросил: «Кто болел дизентерией 2–3 года назад?» Из строя вышли 6–7 человек. Больше мы их не видели.
В один из дней августа, сразу после обеда, мы прибыли в автопарк. Завели машины и приехали на железнодорожную станцию. Там приступили к погрузке техники на платформы. Через два дня погрузка была закончена, вся техника закреплена. Шли разговоры, что предстоят большие учения; возможно, с выездом за границу.
Личный состав погрузился в деревянный товарный вагон. Через несколько дней наш железнодорожный состав прибыл в порт Николаев. После погрузки техники на сухогруз «Черняховск» нам выдали гражданскую одежду. К ночи мы погрузились в твиндек [верхняя часть грузового трюма, непосредственно под палубой]. А утром уже были одеты в гражданскую одежду и вышли в море.
Август. Жара. Было очень душно. Сначала работали две вентиляционные установки, а потом один вентилятор вышел из строя (у него сгорел двигатель), а в запасе не было. На палубу выпускали по пять человек – справить нужду, а затем быстро спускались в твиндек, так как там всегда была очередь жаждущих попасть наверх. По желанию занимались покраской в машинном отделении. По пути следования наш корабль облетали американские самолеты, устраивали провокации американские военные корабли. Многое пришлось перенести, но все обошлось благополучно.
Прибыли в Гавану. Выгружались круглосуточно – ночью боевая техника, а днем остальные грузы. В сопровождении кубинцев прибыли в Сан-Хосе. Местность низменная. Вокруг горы, поросшие непроходимым кустарником. Но там были тропы, по которым мы вместе с кубинцами поднимались наверх, и там, на площадках, несли караульную службу. [Мы не успели выяснить подробности этих походов к вершинам: в воскресенье, 06.02.2022 г., текст воспоминаний был согласован с автором, а когда во вторник 08.02 хотели уточнить некоторые детали, то узнали, что 07.02 Леонид Николаевич ушел в лучший мир; 09.02 состоялись похороны.]

Л.Н. Шкондин (в белой рубашке) с сослуживцем в военном городке.

Октябрь выдался тревожным. Наш городок постоянно облетали американские истребители на очень низкой высоте, обдавая нас гарью. 27 октября 1962 года после ужина командир обратился к нам с речью. Он приказал достойно встретить вражеский десант, который ожидается сегодня ночью. Мы к этому готовились заранее: отрыли окопы и траншеи, отрабатывали поднос боеприпасов, эвакуацию раненых. Командир сказал, что сегодня отбоя не будет. И добавил: «Можете не раздеваться. Оружие, подсумки с боеприпасами и каски должны находиться при вас». Слава богу, высадка десанта не состоялась, и утром мы спокойно вздохнули.
В ноябре мне было присвоено звание «старший сержант» и меня назначили заместителем командира взвода. Взвод занимался вывозом горючего из порта на склады. Я несколько раз на своем КрАЗе возил танк из соседней части на озеро, где наши танкисты обучали кубинских солдат.

Л.Н. Шкондин (справа) с сослуживцем (с гармошкой). На заднем плане жилой палаточный городок части.

В июле 1963 года наша рота была расформирована, а вся техника передана кубинцам. После расформирования я был направлен в городок Эль-Чико, который находится под Гаваной.

Русское кладбище в Эль-Чико, здесь хоронили погибших солдат и офицеров

С августа 1963 года по сентябрь 1964 года я был назначен и исполнял обязанности начальника авторемонтной мастерской. В парке были только легковые машины ГАЗ-69 и М-21 «Волга», которыми пользовались офицеры штаба Группы войск.
Опишу случай, который произошел в батальоне. Наш посол на Кубе Алексеев Александр Иванович пригнал свою новую «Волгу» в батальон связи на обслуживание. Двое солдат, которые должны были его выполнить, решили ночью прокатиться. Кто их выпустил из городка, не знаю, но машину они разбили – перевернулись, вид у «Волги» стал ужасный.
Посол обратился к нашему командиру. Тот вызвал меня, а я, в свою очередь, сказал, что надо спросить у ребят. Двое моих сослуживцев – москвич Шавырин Володя и мой земляк из Новошахтинска Шаров Юрий – осмотрели машину и взялись ее восстановить с условием, что я освобожу их от всех нарядов.
Привезли со склада палатку, установили ее в сторонке, затолкали в нее машину… И работа пошла! Токарь точил им все винты и выколотки; вынимали на месте кузов, вставили лобовое стекло с нашего склада, прошпаклевали, загрунтовали, покрасили. Машина стала как новенькая! Ни за что не скажешь, что была в аварии. Посол отблагодарил ребят, дав им по два отреза на костюмы, мне тоже выделил один отрез.

Л.Н. Шкондин (стоит с автоматом) с сослуживцами. [Автомат, скорее всего, взял напрокат у кубинцев, не было у наших солдат таких (похож на чехословацкий).]

Когда до отправки в Союз оставалось несколько дней, оружие было смазано и уложено в ящики, которые находились под замком на блокпосту. Ночью блокпост обстреляли из проходящей машины; он был посечен пулями. Благо, они к нам не завернули – могла быть трагедия. [Детали этого нападения выяснить невозможно – автора уже нет.]
Вскоре все имущество и машины были переданы кубинцам, а мы на пассажирском теплоходе «Россия» отправились на Родину. Лайнер доставил нас в Одессу. Через неделю нас отдельным приказом демобилизовали.
После демобилизации я вернулся домой и устроился в колхоз водителем, а потом помощником мастера-наладчика. Вскоре из-за болезни мастера-наладчика я занял его должность. Проводил техническое обслуживание тракторов и комбайнов. Из-за нехватки комбайнеров несколько уборок провел на комбайне СК-5 «Нива», за что неоднократно поощрялся руководством колхоза, награжден почетными грамотами и благодарственными письмами. Стаж работы в колхозе составил 45 лет, за что награжден медалью «Ветеран Труда».
Из города Красный Сулин ко мне приезжали мои сослуживцы Цыкулев Виктор и Фомин Виктор. Часто виделись с Шаровым Юрием из Новошахтинска, позже он уехал на Север и связь с ним оборвалась. Я встречался с Шевцовым Володей. Передать радость от этой встречи невозможно. К сожалению, его дальнейшая судьба мне неизвестна.

Из "Мартиролога" (стр. 177)