Колесов Михаил. Кубинский дневник. Сантьяго-де-Куба, апрель-июнь 1967.

27.02.2019 Опубликовал: Гаврилов Михаил В разделах: Тексты

(лайков: 5)

Загрузка...

Напечатать

[Весь текст в формате PDF - скачать одним кликом!]

Дневник за 1966 год смотрите здесь

Дневник за 1967 год, Гавана, смотрите здесь

Дневник за апрель-июнь 1967 года, Сантьяго-де-Куба, смотрите здесь

Дневник за июль-декабрь 1967 года, Сантьяго-де-Куба, смотрите здесь

Дневник за 1968 год смотрите здесь

Послесловие (апрель 2019) смотрите здесь

19 апреля, Сантьяго-де-Куба, 173-й день.

Итак, мы, наконец-то, в Сантьяго. Произошло это молниеносно, хотя и не без осложнений. В понедельник нам с Николаем выдали билеты на поезд, в пятницу — кубинскую стипендию и, поругавшись с печально известной Марго в министерстве, попрощавшись с обаятельной Марией Фернандес, получили деньги на дорогу. В ту же пятницу к нам в дом (уже вместо нас) подбросили Володю Б. и двух болгар. И тогда, наконец, мы и поняли, что уезжаем...

Неделя прошла в сборах и прощаниях. Прощались с надоевшей, мне, во всяком случае, школой. Забежали к Жоре в "Сьерра Маэстра", распили у Паши и Нелли бутылочку коньяка. Побеседовали с Квасовым и Рудольфом Ш. Договорились о создании самостоятельной студенческой группы. Получили письмо об этом к руководителю группы преподавателей (в Сантьяго). Написал почти всем родным и друзьям письма, некоторые из них отправил с Женей М., вместе с книгами и сувенирами. Женя улетел в понедельник (вторник) ночью.

На этой неделе я трижды встречался с Терезой. Побывали в кино, бродили по "Малекону", разговаривали. В последний день были в симпатичном баре "La Rampa". Прощание обошлось без слез. В пятницу (14-е) наши московские ребята устроили "отвальную". В воскресенье утром (16-го) такси привезло нас на вокзал. Провожали Тереза и Володя Т. Наскоро простились и мы "поехали"... в другую жизнь.

Ехали в двухвагонном поезде "Fiat", типа наших скоростных ("Красная стрела") с мягкими креслами. Из окон неспешно продвигавшегося поезда созерцали природу острова Свободы в ее натуральном виде. Пальмовые рощи равнины сменились бескрайними плантациями сахарного тростника между коричневыми холмами и наоборот. Деревни с хижинами из пальмовых листьев мелькали на горизонте, близ дороги располагались небольшие одноэтажные городки в испанском колониальном стиле с непременным "кафедральным" собором в центре.

Мы ехали комфортно, отсыпались, взбадривались подаваемыми "стюардом" кока-колой и кофе. Но об обеде пришлось думать самим во время остановки в городе Санта-Клара. Остановка была долгой — целый час. В вокзальном "буфете", который был точно таким, как показывают провинциальные придорожные кафе в американских фильмах: с обитой жестью стойкой бара, высокими вертящимися стульями без спинок, с черной деревянной доской, на которой мелом было написано "меню". Местные посетители смотрели на нас, как на "янки" ("белых") с Севера. Мы долго выбирали себе блюда из "меню", но оба они оказались… живыми моллюсками (еще шевелящимися в огромной тарелке) в уксусной приправе. После двух-трех проб нам пришлось отказаться от "обеда" и ехать до конца пути голодными (пирожки "мамиты"* закончились еще утром).

Вечером проехали провинцию Камагуэй и в половине ночи были в Сантьяго. Встречали нас наши ребята (Вадим и Саня). До университета добрались на такси.

Потом мы поднялись (буквально на холм) в студенческий городок "Plan de Beca", где нам теперь предстоит жить. Здесь всю оставшуюся ночь, расположившись на плоской крыше одного из зданий, мы пили спирт и разговаривали. Иногда Вадим тихо наигрывал на своем аккордеоне. Так встретили рассвет. Вид на простирающийся под нами город был потрясающий! Солнце медленно поднималось из-за гор у нас за спиной и постепенно освещало город, разбросанный подковой вокруг бухты, глубоко врезающейся в сушу, — на фоне океана вдали на горизонте. Красивейшее зрелище!

Университет "Ориенте" находится на окраине города в нескольких зданиях, два из них – ректорат и экономическая школа — современные бетонные здания. Остальные "школы" расположены в деревянных домиках-бараках. Выше университета на холме — студенческий городок — четыре четырехэтажные бетонные здания с плоскими крышами и открытыми лестничными пролётами. В окнах вместо стекол – деревянные жалюзи. Между комнатами (на четырех человек с двухъярусными деревянными кроватями) открытые (без стен) "холлы". Столовая и кафетерий — два культурных центра городка.

Сейчас студентов почти нет, все — на "сафре".

С утра с определением нашего жильем начался настоящий бардак! Сначала мы попали в комнату со сломанным дверным замком, но с закрытыми шкафами и пр. Оказалось, что здесь все комнаты без замков. Попытка поговорить с местным начальством оказалась бесполезной — "маленький саботаж" (вроде: "мы вас сюда не звали"!). Здесь уж точно никому до нас нет дела. По нашим нервам это ударило здорово! Захотелось плюнуть на все и вернуться в Союз. Но перспектива такого возвращения настолько пессимистична, что я быстро оставил эту дурацкую мысль.

И оказалось, что кроме нас шестерых советских стажеров, никого из студентов "соцлагеря" в городке нет. Но есть студенты (по одному-два человека) из латиноамериканских и африканских стран.

Мы встретились с местным начальником советской "колонии", неким Смертяковым(!)** и затем с нашим консулом (псевдоним "Виталий"). Кроме обычных фраз приветствия, мы не услышали ни одного толкового слова и вряд ли услышим. На какую-либо помощь со стороны представителей нашей страны явно рассчитывать не следует. Мы не вписаны в их "компетенцию".

В понедельник вечером побывали с ребятами на нашем сухогрузе "Краснокамск". Моряки встретили нас очень хорошо. Посмотрели корабль, поболтали. Время прошло интересно. Во вторник вечером мы побродили по городу, дали телеграмму "мамите" в Гавану ("Todo esta bien!"***) А какое там к черту "bien"? Выть хочется как волку, попавшему в капкан!

Сегодня встретили Магду С.,**** разговор с ней был поверхностный. Обещала представить руководителю кафедры философии(?). Но вообще-то мне здесь пока приткнуться негде. Вечером познакомились с обитателями консульства на просмотре фильма Герасимова "Маскарад". Наши фильмы, взятые с кораблей, "крутят" с наступлением темноты на веранде консульства стареньким киноаппаратом на обычную простынь. Это единственное совместное развлечение. Советская "колония" небольшая: несколько человек сотрудников консульства с семьями (живут все вместе в трехэтажном доме по советскому образцу, т.е. на "самообслуживании"), около полдюжины преподавателей университета с переводчиками (студенты-стажеры из московского института им. Мориса Тореза), "морагент" с чудесной фамилией Чаплин(!) и несколько "советников", которые появляются изредка из военных гарнизонов провинции. Так что вся "колония" не превышает трех десятков человек.

На городском (по-католически очень ухоженном) кладбище уже есть специальный "советский" колумбарий, на нишах которого написаны только порядковые номера. Говорят, что прах наших первых солдат (и офицеров), умерших здесь (вероятно, во время Карибского кризиса) от тропических болезней, вывезут на родину, может быть, позже… А пока их родные не знают, что они похоронены здесь (государственная тайна).

Пока я целыми днями читаю детективы (для "практики" в испанском языке). Никакого общения с кубинцами нет и это — единственно толковое занятие.

Вчера ночью по радио слушали-слушали Фиделя, выступившего в театре им. Чарли Чаплина (Гавана) на митинге, посвященном очередной годовщине вторжения на Плайя Хирон.

Похоже, что у нас начинается свой Плайя Хирон!

_______________________________________

*Ольга — мулатка 30-35 лет, заботившаяся о нас в "Casa barca" как родная мать.

**Должность "выборная", но дающая фактически неограниченную власть.

***"Всё хорошо".

****Ни с кем из официальных лиц университета у нас до сих пор встреч не было, общаемся только с администрацией студгородка.

26 апреля, Сантьяго, 180-й день.

10-й день, как мы пребываем в Сантьяго и завтра – полгода, как мы находимся на Кубе. Время летит. А за полгода, кроме испанского языка, ничего не сделано. Но вот за эту неделю мы кое-чего добились. Наконец-то перебрались в новую комнату в другой блок со всеми удобствами "по-кубински". Душевая (как и туалет) одна на весь этаж. Вода (только холодная) подается утром и вечером на несколько минут. Так что попасть под душ — большая удача. А без него долго здесь не проживешь. Конечно, никаких общих "кухонь" здесь нет. Поэтому приготовить что-либо не представляется возможным.

Столовая находится в пристройке между зданиями. Кормят здесь очень паршиво. Почти ежедневное "меню": китайский рис с вяленой треской и "постный суп" с початком кукурузы или с зеленным бананом (здесь желтые, по нашему – "спелые", бананы никто не ест). Зато хлеб (отборный белый хлеб, доставляемый нашими кораблями из Союза) валяется в деревянных ящиках-"клетях" перед входом в столовую в неограниченном количестве (но его, кроме нас, похоже, никто не берет). "Блюда" накладывают на "раздаче" в пластиковые подносы с отделениями. Из овощей — только зеленые помидоры и авокадо. Вода без ограничений из-под крана.

Ребята сразу продемонстрировали нам, что эту "пищу" можно принимать, только не глядя и не принюхиваясь (желательно в присутствии на столе бутылки "Бакарди"). Они рассказали, что Яша (он приехал раньше нас) вначале взбунтовался и "объявил голодовку". Но быстро разобрался, что питаться в ресторане в городе слишком накладно для его кошелька, а приобрести продукты здесь просто негде. Наши преподаватели и переводчики получают от кубинцев продовольственные пайки, а также кто-нибудь из них регулярно выезжает в Гавану для закупки продуктов в нашей лавке ГКЭС по списку. Разумеется, мы "не числимся" в этих списках ГКЭС (мы, якобы, находимся на "государственном обеспечении" кубинцев"). Зато нам предоставлена почётная возможность разделить "временные трудности" революции с кубинским "пролетариатом", то есть — студенчеством (из-за отсутствия здесь другого).

Как говорят в Одессе, "чтоб вы так жили", господа начальники!

Центр отдыха студентов — кафетерий. Здесь по вечерам собираются обитатели студгородка "поболтать" за чашечкой кофе. Все дежурят в кафе посменно, "дежурная" школа организует и "культурную программу" вечера. Кофе "заготовляют" сами студенты (это особая привилегия), привозя его после коллективных выездов на уборку в горах. Высыпанные прямо на поле стадиона зеленые зерна под солнцем (их нужно периодически переворачивать огромными деревянными совками) постепенно становятся бурыми. После этого их ссыпают в маисовые мешки, заносят в кладовую кафетерия и затем под строгим контролем выдают по норме каждый вечер. В кафетерии есть большая электрическая кофемолка, но "любители" молят зерна для себя на ручной кофемолке и могут сами приготовить напиток по вкусу. Это целое искусство. Разумеется, кофе бесплатно, но как-то все соблюдают меру. В городке есть свой радиоузел, который днем используется для информации, а вечером — для музыки (и танцев).

Под "балконом" нашей комнаты — прачечная-самообслуживания. Балкон с видом на бухту. Днем прохладно, после обеда "жарко!". Так что после обеда мы спим, как здесь принято (ciesta). В общем, в конце концов, мы устроились неплохо (по местным меркам). Через стенку живет Яша. Сейчас его нет, уехал на "сафру".

В университете я, наконец-то, был представлен зав. кафедрой философии Мигелю Ангел Санчесу. Парень оказался молодым (на несколько лет старше меня), но неглупым. Познакомил меня с библиотеками университета и города (у него своя служебная машина), представил администратору "Libreria". Вещь немаловажная, так как для "профессорского" состава доступ всюду свободнее. Я, естественно, везде был представлен как "аспирант". Так как здесь никто не знает, что это такое, то меня, похоже, принимают за "профессора-стажера" ("профессор" на Кубе — это преподаватель университета).

От беглого просмотра библиотек я остался доволен, материал по фольклору можно найти. Обстановка к работе располагает. Здесь просто больше нечего делать.

Я просмотрел программу кафедры. Элементарно, но в основном придерживаются нашей университетской программы. Из рекомендуемой литературы — самые примитивные учебники по философии Константинова и Афанасьева (переведенные на испанский язык и изданные в Москве). Работы Ленина, Маркса, Люсьена Сэва и Роже Гароди (французские "еврокоммунисты"), Фиделя и прочее. Мне теперь необходимо осваивать специальную терминологию.

К "ленинским дням" мы сделали в Университете фотомонтаж. Шуму, криков, нервотрепки было много, но на монтаж кубинцы не прореагировали никак. В пятницу отметили в тесном мужском кругу день рождения Толика С. (парень из Киева). Прямо скажем, было скучно (после гаванских кутежей).

В воскресенье по радио (транзистору) услышали о полете космонавта Комарова и следили за развертыванием событий с нетерпением. В понедельник узнали о трагедии. Восприняли очень тяжело, трудно было в это поверить! Здесь такие вещи воспринимаются значительно острее.

Вчера я начал прием "комсомольских дел" у Вадима (в том числе и "культурное обслуживание" наших судов). Побывали на сухогрузе "Коммунар", договорились о проведении лекций (по истории Кубы и современной ситуации), о "культурных" мероприятиях для экипажа. Лекции приходится готовить самим из "подручной" литературы и местной прессы. Этот кропотливый труд окупается тем вниманием, с которым слушают моряки, впервые узнающие правду об острове Свободы. Наша "культурная программа" для них вообще оказывается сюрпризом, они не привыкли к такому вниманию. Наш "морагент" очень доволен и всячески нас поддерживает (я получил кубинское удостоверение "помощника морагента", которое позволяло нам свободно проходить в порт и даже пользоваться в "особых случаях" спецкатером "морагента").

От этих "хлопот" настроение начинает потихоньку нормализоваться. К тому же, наконец, я получил письма из Ленинграда. Я написал письма "мамите" и Чарите в Гавану.

2 мая, Сантьяго, 186-й день.

В четверг отметили в "узком" кругу наше полугодие. Вадим достал аккордеон, послушали, попели. Ночь (на крыше) прошла весело (днём здесь пить не рекомендуется: опасно для здоровья — 35-40° "в тени" плюс почти стопроцентная влажность). На рассвете мы можем наблюдать, как над городом поднимается пелена "пар" от морской гавани.

На следующий день мы с Колей уехали на "сафру" в группе мобилизованных работников ректората и "обслуживающего" персонала.

Пробыли там три дня. Интересно было все! И поездка на открытом грузовике по красивейшим горным местам. Местечко "Central Chile" находится недалеко от г. Сан Луис в 27 км. от Сантьяго. Жили в коровниках. Спали в подвесных гамаках из мешковины. Первую ночь я "спал" дугой в полузамершем состоянии.

Жрали "комиду" не лучше нашей студенческой. В пять часов утра — подъем. Вывозили на "campo"* в грузовиках. Получили китайские "мачете" (огромные ножи для рубки сахарного тростника). Мозоли мы набили в первые два часа. Во время "завтрака", точнее — еще до него, ударил дождь. Ели, промокшие до нитки, так как скрыться на поле было негде. Затем вернулись в "campamento".** После обеда поработали еще два часа. В семь часов поужинали, и нас накрыла сплошная темнота. Тропические ночи в горах — это ад кромешный, не увидишь собственной руки. Так прошел первый день.

В воскресенье работали хорошо. Но пострадали от кубинской "организованности". Вернулись в лагерь на обед, и в течение 3-х часов не могли выехать на поле, не было машин. Вечером нам привезли ведро пива, поужинали при свете коптилки. Так мы отметили 1 мая (на Кубе, как и в США, это — "день Труда"). В этот день утром мы "ударили", все дружно навалились с последними силами, и закончили плантацию… Потом пешком в полуденную жару тащились 6 километров в лагерь. Затем, приняв уже привычную "ливневую ванну" и прождав два часа машин, с победой вернулись в Сантьяго.

Поздно вечером мы с ребятами отмечали праздник в городе, в "Casa del te".*** Пили чай (маленькими рюмками из двух поставленных друг на друга чайников) с "Бакарди"*, принесенным с собой. Самим здесь чай заварить невозможно, так как вода перенасыщена "грязными" солями. По этой же причине нельзя здесь пить сырую воду, только пропущенную через специальные фильтры, с этой целью в учреждениях стоят "опрокинутые" огромные стеклянные бутыли с кранами, литров на 10-ть.

Потом мы посмотрели английскую кинокомедию "Золото и серебро".

Вчера день прошел впустую. Вечером, после долгих "политических дебатов", раздавили бутылочку ликера "Cubay" ("Triple Sec") на пятерых (приехали Сашка с рудника Моа и Яша с "сафры", Вадим уехал на свой отчет в Гавану). Потом еще бутылочку "Bacardy" в местном баре "Rancho club". Возвращались с песнями. Набрались прилично.**** И, уже разойдясь было по комнатам, мы с Колей вызвали Сашу, и получилось так, что крепко с ним разругались. Речь зашла о "преемственности" двух групп, о различии встреч нами их в Гаване и их встрече нас здесь. О тех, "кому наплевать". После того, как мы принимали их в Гаване, их пофигистское отношение к нам здесь выглядит свинством. В первые дни они нам ничем не помогли (даже советами), нам всего пришлось добиваться самим. В ответ мы услышали только одно: "здесь каждый сам по себе". Разговор обернулся настолько серьезно, что мне пришлось уйти. Засыпал в паршивевшем настроении. Похоже, нам придется выживать здесь самим.

Вот так прошла "сафра" и праздники. На "сафре" познакомился с "нашими" преподавателями и "их" переводчицами (они здесь живут отдельно в городском районе Vista Gorda). "Веселые ребята" — но держаться от них надо подальше (впрочем, они и не стремятся к "сближению" с нами, мы для них — "парии").

_______________________________________

*Поле.

** Лагерь

*** Китайское кафе "Чайный домик"

****Здесь, в отличие от Гаваны, ром можно приобрести недорого в маленьких лавках-пивных.

10 мая, Сантьяго, 194-й день.

По возвращению с "сафры" я потихоньку вхожу в курс университетской жизни. Мигель познакомил меня с директором школы "Letras" (филологического факультета) Нильсом Кастро. Кажется, он из Перу. Молодой парень лет 30-ти, видно, неглуп, но слегка надменен. Затем я был представлен "доктору" Франсиско Прату, очень обаятельному старику (лет 60-ть), влюбленному в свое дело. Он из Испании, долго жил в Мексике, читает курсы истории культуры и искусств. Я начал посещать его лекции (по истории испанской живописи и современной музыки). Хотя пока понимаю с большим трудом, но это — хорошая практика в языке (он читает на "кастельяно", а он "на слух" очень отличается от кубинского диалекта, как русский язык от украинского). Но занятия сопровождаются огромным иллюстративным материалом — слайдами и аудиозаписями. Это очень интересно! В студенческой группе я познакомился с очень глупенькой девочкой, с которой изредка дискутируем по проблемам искусства. Нильс обещает познакомить меня с "человеком" из Consejo Cultural,* но все срывается. Сегодня прождал напрасно полчаса в фойе отеля "Casa Grande" (напротив городского муниципалитета). Почему-то встреча не состоялась.

После майских праздников к нам в (студгородок) "заглянул" наш консул. Имели с ним пустой разговор о наших "правах и обязанностях". "Прав" у нас здесь никаких (ни советских, ни кубинских), а свои "обязанности" мы здесь вынуждены определять сами… по "потребности". Как говаривал Остап Бендер: лучше бы он помог нам "материально"… Вадим привез нам из Гаваны деньги (советскую стипендию) и мне кучу писем. Написал ответы домой и в Гавану.

За эту неделю посмотрел фильм Филиппа де Брока "Картуш" с Ж.П. Бельмондо и Клаудио Кардинале и фильм Фредерико Фелинни "Джульета от Ангелов" с Джульетой Масиной. От обоих фильмов получил большое удовольствие, правда, разного порядка. Фильм Фелинни очень сложен, мистичен, злой. Психологически удачно используется цвет, с которым режиссер делает все, что хочет.

Мы получили студенческую униформу — весьма своевременная мера (здесь купить что-либо из одежды и обуви, — как в Гаване в "спецраспределителях" для иностранцев по "тархетам", — невозможно). Однако и получения этой формы нам пришлось добиваться самим. В библиотеке в течение двух дней я откопал кучу интереснейшего материала (около 20000 стр.) по афрокубинскому музыкальному фольклору. Работы впереди невпроворот...

Вчера мы отметили (ночью на крыше общежития) День Победы. Напились. Если в Гаване это состояние было для нас редким исключением, то здесь, похоже, оно становится обыденным. Сегодня от жары и головной боли (здесь у нас нет никаких лекарств) мы чуть не "отдали концы".

_______________________________________

*Городской Совет (управление) по культуре.

17 мая. Сантьяго, 201-й день.

В четверг, наконец-то, встретились с Робертом (из Совета по культуре) и я был представлен труппе местного театра. Познакомился с режиссером Мануэлем – негр, учился хореографии в Мексике. Разбирается в живописи, музыке, поэзии, балете. Знает Шостаковича, Кандинского, Малевича, Маяковского, Эйзенштейна и др. Встречались с ним несколько раз. В разговоре он "гонял" меня по истории искусства (иногда напрягая меня по зарубежному искусству). Постепенно я познакомился с ребятами из труппы и директором театра, с постановщиком спектакля. Все – очень молодые ребята, некоторые из них окончили или учатся в университетской школе "Letras". Приняли меня очень хорошо. Театр, конечно, непрофессиональный (по нашим меркам), но профессиональных драмтеатров на Кубе вообще нет. Приятно наблюдать за их работой. Мануэль насел на меня так, что мне пришлось засесть за книги по кубинскому музыкальному искусству. По его рекомендации начал с работ Фердинанда Ортиса (признанный классик по афро-кубинскому фольклору). Тема моей работы несколько определилась в плане фольклорной музыки, танцев и театра. Материала, слава богу, выше головы. Необходимо уже входить в рабочий ритм. Продолжаю посещать лекции Прата. Изредка беседуем с девочкой по имени Элизабет. Нильс начал вести семинар по эстетике, мне надо посещать. И пора возобновить занятия испанским языком (ведь у нас осталась "непройденной" четвертая часть программы). В общем, дел хватает.

В субботу с Колей побывали на пляже Siboney. Конечно, это — не гаванский пляж, но и берег моря (океана) здесь совсем другой. День прошел хорошо. С удовольствием поплавали с масками, на небольшой глубине — красотища необыкновенная!

Но дорога на автобусах вымотала нас. Здесь автобусы (в отличие от комфортных гаванских "Лейландов") — старые, маленькие и всегда набиты битком и даже больше, люди свисают с подножек незакрывающихся дверей. Три дня мы сидели в "Plan de Beca"* без света, часто сидим без воды (горячей воды здесь вообще нет). Привыкаем.

В пятницу, кубинцы чуть было не начали воевать. В Венесуэле были захвачены при высадке кубинские офицеры.** На Кубе было объявлено военное положение. Но у нас пока все тихо.

В понедельник я получил хорошее письмо от Юры и четыре письма, полные любви, от Чариты. Чарите дал телеграмму и написал ответ.

Да, в субботу шлялись с Николаем по городу. Случайно попали в одно интересное место под названием "Paticas". Местечко — "осколок американского капитализма": внизу — бар, наверху — "комнаты на двоих". Вообще здесь "революционные перемены" малозаметны, кажется, что все осталось "по-старому".

Сегодня побыли с Николаем на уроке русского языка в школе им. Маяковского. Приняли нас очень хорошо, все остались довольны.

_______________________________________

*Студгородок.

** См.: выступление Фиделя Кастро в Гаване 13 марта. Позже я узнал, что это выступление Фиделя было вызвано арестом в Венесуэле высадившейся с моря "партизанской" группы, направленной в поддержку отряда Че Гевары в Боливии. По поводу этого инцидента венесуэльское правительство сделало резкое заявление в адрес Кубы. На Кубе было объявлено "военное положение".

21 мая, Сантьяго, 205-й день.

Ночью мы вернулись из "Guarda la barca".

Три отлично проведенных дня на пляже "сахарного" песка пролетели незаметно. Поездка была устроена FEU и UJC* "моей" экономической школы. Кубинские ребята здорово это организовали. Мы уехали в четверг ночью на трех автобусах. Под утро были на северной стороне острова. Часа два поспали на столах столовой, потом перебрались в палаточный городок. Днем купались, вечером устроили в местном салоне-кафетерии свою студенческую "фиесту". Выпили огромный кухонный чан "Бакарди" с "кока-колой". Еду (и, конечно, кофе) естественно, готовили сами, для этого привезли с собой все необходимое.

На следующий день утром при полном аквалангистском снаряжении с "пескадорами"** (кубинцами Пепе, Раулем и мексиканцем Хуаном, взявшими надо мной "шефство" и другими) я вместе с около часа "бродил" по дну моря в метрах ста-стапятидесяти от берега за рифами. На рифах красотища неописуемая! Рифы — это, оказывается, стена, ограждающая береговую зону от океана. По ту сторону этой стены — бездна, которую ощущаешь необычным чувством страха. Сам риф внутри — это город, населенный многочисленными обитателями. Здесь бурлит жизнь. Водоросли и кораллы создают фантастические декорации. Рыбы, большие и маленькие, самой невероятной окраски, не обращают на тебя никакого внимания, но ловко уклоняются от контакта. Однако, меня на глубине чуть не сожрали напавшие "морены"***. Акул вблизи мы не видели (хотя кто-то из нас всегда оставался на поверхности для наблюдения за ними). Я ничего не "добыл", но получил огромное удовольствие. Правда, вывихнул руку (от сильной волны, от которой пытался удержаться, схватившись за коралл).

Вернувшись на берег, мы вчетвером взяли гоночные велосипеды (откуда-то здесь оказавшиеся?) и от души "размялись" вдоль побережья, проехав по живописным и пустынным окрестностям. Забытое с детства удовольствие! Вечером опять была "фиеста", но уже организованная местным "населением". Затем, скинувшись, на последние копейки мы купили бутылку "Бакарди". Так что мы с Хуаном вернулись в нашу двухместную палатку к 6-ти утра.

На следующий день опять купались, я делал фотографии. После обеда скрутили палатки, отправили вещи первым автобусом и остались ждать другие. В конце концов… вернулись в кафетерий, сообразили на бутылочку рома и пиво, так с ними и поехали. В небольшом местечке Bani вновь высадились и ознакомились с этой достопримечательностью (здесь была база одного из повстанческих отрядов Фиделя). Наконец, вновь двинулись в путь.

В общем, было очень здорово. Познакомился с отличными ребятами. Великолепный (и пустой!) пляж. И за три дня — ни одного слова по-русски! Из "наших" кубинцы пригласили только меня. Вообще за последнее время, особенно после "сафры", отношение ко мне кубинцев заметно меняется. Впервые за полгода отдохнул по-человечески, и, прежде всего, от "своих".

В студенческом городке под окном по-прежнему стоят военные зенитки, небо изредка бороздят "Миги". "Granma" (газета) клянется: "никогда не будет войны между народами Кубы и Венесуэлы" (значит, может вполне быть!). Фидель, выступая в четверг, говорил о сельском хозяйстве, об аграрной реформе, как будто ничего не происходит… Вот так и живем… между войной и "сельским хозяйством".

Перед отъездом получил фотографии. Получилось очень даже неплохо.

_______________________________________

* Студенческие организации университета.

** Охотниками за рыбой.

***Большие агрессивные рыбы, похожие на собак, нападают из укрытия в камнях.

28 мая, Сантьяго, 212-й день.

Итак, завтра опять мы уезжаем на "сафру". Уезжает весь университет заканчивать второй миллион "арробос"* сахарного тростника (по "заданию" Фиделя). Я еду со своей экономической школой. Кубинские ребята на этот раз полностью меня экипировали. Достали мне рюкзак, гамак, нейлоновую накидку – самые ценные вещи для "сафры". Едем на десять дней. Страшно, но не очень. Но все-таки уж не впервой: "Patria o Muerte!"**

Эту неделю можно назвать "последняя неделя Яши". Яша нас покидает! Сбылось мое "роковое" предсказание, сделанное еще в Гаване. Цепь похождений этого "идальго", кажется, замкнулась. Для меня события разворачивались в следующем порядке. Вернувшись из “Guarda la Barca”, я узнаю, что наши ректорат объявил Яшу персоной “non-grauta” в связи с поступившим письмом от метрдотеля одного из ресторанов в Varadero***, в котором Яше предъявлялось обвинение в оскорблении лично метрдотеля и в резких критических высказываниях по поводу политики страны (конкретно, по поводу высказываний Фиделя в поддержку Египта в войне с Израилем).**** На самом деле имел место эпизод столкновения с метрдотелем нашего командировочного, университетского проректора-профессора Керимова (вероятно, уже находившемся в сильном "подпитии"), при котором Яшка был переводчиком, и, конечно, сам он не мог себе позволить "резких высказываний" (хотя, возможно, и "усилил" в нескольких местах перевод). Несмотря на наши отношения с Яшей, мы с Колей, по требованию нашего партбюро, дали ему вполне положительную характеристику. Затем в среду состоялось собрание студенческой группы, на котором нам уже пришлось при довольно накаленных страстях высказаться более откровенно. Был составлен протокол, с которым ознакомился З. (парторг университетской группы). Но события разворачивались своим чередом. Наше руководство пыталось обратиться в ректорат с просьбой, так или иначе не придавать случаю большого значения. Но в ответ получили твердый отказ и уведомление о том, что делу дается "официальный ход", так как этот случай рассматривается в цепи других логически связанных эпизодов, начиная с махинаций с "самозванством" (объявив себя "аспирантом") в Гаване и Сантьяго (с целью остаться в Гаване). Тогда наше руководство посмотрело на это с другой стороны. Наконец, в пятницу было новое собрание университетской группы, на котором, уже нормально, все выразили свое отношение к делу и к человеку. Так что скоро Яшка выезжает в Гавану для отправки домой (нетрудно догадаться, какая его ждет встреча в университете, хотя, возможно, Керимов его "отмажет").

На этой неделе я посмотрел два фильма: японский "Небо и ад" и испанский "Последняя встреча". Вообще, здесь нет таких шикарных кинотеатров, как в Гаване, да и фильмы демонстрируются без какой-либо "программы", как по времени выпуска, так и по качеству. Так что на действительно хороший фильм можно попасть только случайно.

Я написал письма шефу в Ленинград, домой и в Гавану (Юре).

_______________________________________

*Мера веса, равная центнеру.

** "Родина или смерть!" — кубинский революционный лозунг.

***Фешенебельный пляж в вблизи Гаваны.

****Речь идет о "семидневной войне", когда армия Египта потерпела поражение от войск Израиля. Фидель накануне выступил в поддержку Египта.

6 июня, Сантьяго, 221-й день.

Сегодня ночью мы вернулись с "сафры". Я стал ярым аболиционистом. Шесть дней тяжелой "каньи" (процесс рубки сахарного тростника) под палящим тропическим солнцем сделает любого "белого" человека ярым врагом рабства на всю оставшуюся жизнь.*

Выехали мы из Сантьяго утром на товарном составе вагонов на 20-25. Отряд — более тысячи человек. Где-то на середине пути в "Palma" высадили девчонок на посев тростника, проехали "San Luis", "Contra Maestra" и высадились в местечке "Baire". После шумного митинга с оркестром отправились по местам расположения. "Гуманитарный факультете", т.е. экономическая, историческая, филологическая ("Letras") школы и я, прибыли в "гранху"** Palacio de los Pioneros (это же надо: "Дворец пионеров"!). Нас расположили в огромном деревянном амбаре, в котором мы устроились на ночь в гамаках. Перед сном поели (по миске вареной фасоли), прогулялись по окрестностям (где не встретили ни одной живой души), немного подремали. И в 5 часов на рассвете после малюсенькой чашечки кофе отправились на работу.

Работа оказалась адская! Жара — рубашка с первого же дня до последнего не высыхала от пота (без рубашки нельзя, сгоришь моментально под палящим солнцем). В короткие перерывы в работе те, кто могли, "выкладывались в линию" в тени немногочисленных, но "королевских" пальм. В тени одной пальмы помещалось до десятка человек (если голова к ногам). Эту сюрреалистическую картинку не передать словами! Возвращались с поля, регулярно шли дожди. Я работал в бригаде третьего курса. Наш "квартет", потом "квинтет" возглавлял мой знакомый Пепе, который меня и экипировал перед отъездом. Ребята достали где-то мне соломенное крестьянское "сомбреро", подобрали "мачете" полегче (т.е. поострее). Рауль с первого вечера приступил к "штурмовке" моего испанского (точнее теперь — кубинского) языка. Так как Коля и наши ребята каждый уехал со своими школами, то я на всем необъятном тростниковом пространстве оказался круглосуточно единственным "иностранцем". Неделя прошла без единого слова по-русски!

Сначала многие ребята держались от меня в стороне, но в таких условиях так долго продолжаться не могло и, в конце концов, у меня появилось столько много друзей, что запомнить имена всех было невозможно. У меня отросла странно рыжая борода (здесь никоим образом нельзя было побриться). Я пожирал всякую "пищу" без каких-либо эмоций. Пил ржавую теплую воду целыми "танками".*** Купался в маленькой речушке вместе с коровами. Объезжал местного красавца-мустанга, который неожиданно вынес меня из лагеря в поле, но потом послушно, не сбавляя галопа, вернул обратно (я едва успел наклонить голову под перекладиной ворот, но в седле удержался хорошо). Это произвело сильное впечатление не столько на меня, сколько на ребят, которые сразу меня "зауважали", не подозревая, что я практически сел в седло впервые (неожиданно "вспомнились" навыки управления лошадью, приобретенные в далеком дальневосточном детстве). Я сделал кучу фотоснимков (но возможность для этого была только в короткое вечернее время).

Несмотря на то, что нередко я падал "замертво" от усталости, настроение было отличное все время. Очень понравились ребята, их организованность, жизнерадостность, умение работать. А говорят, что кубинцы не умеют работать! Никто из наших работяг не выдержал бы на "канье" и полдня! Мы "бригадой" (три "квинтетета") срубили 7. 464 "аробов" (70 тонн) тростника, из них 500 "аробов" (5 тонн) — мои "кровные", то есть 1,25 тонны чистого сахара. Мне не было никакой скидки (только вечерами ребята "тактично" пытались мне чем-нибудь помочь). Я узнал и, наверное, навсегда, запомню, что такое "черное" солнце (когда смотришь на него сквозь заливающий глаза пот). Моя первая поездка с "нашими" на "сафру" в мае теперь кажется мне выездом на загородный пикник.

Возвращались в Сантьяго, конечно, вновь с приключениями. Вывозили нас в открытых товарных платформах (приспособленных для вывоза тростника), на которых можно было только стоять, так как сесть было некуда. На станции "Los pazos" локомотив бросил состав и дал деру… Мы 5-6 часов проторчали на путях. С трудом собрали что-то пожрать (у кого, что было), но получилось неплохо: бутерброды, кофе, "квас" (слабое деревенское пиво) и т.д. К ночи зарядил проливной дождь, скрыться от него было некуда. Наконец-то пришел локомотив, и под дождем мы продолжили путь. Ребята закутали меня в нейлоновую "накидку" (просто большой кусок нейлона) и одеяло (ехали стоя). К 2-м часу ночи прибыли и добрались до студгородка.

_______________________________________

*В 1524 г. первые негры-рабы были завезены на Кубу с соседнего острова Гаити для уборки сахарного тростника.

**По нашему — хутор.

***Большие железные цистерны, которые были выставлены на поле под солнцепеком.

12 июня, Сантьяго, 227-й день.

На Ближнем Востоке война продолжается. Арабы терпят поражение от Израиля по всему фронту. Насер было подал в отставку, но остался. Кубинские газеты на первых полосах помещают ежедневные сообщения с арабских фронтов. Интерес к этому здесь огромный. Предложение о прекращении огня кубинцы воспринимают как поражение. Такое впечатление, что война идет не в Азии, а в одной из латиноамериканских стран.

Неделя прошла беспокойно. После "сафры" мое положение в студгородке и в университете существенно изменилось. Теперь кубинцы взяли надо мной "шефство". Началось с того, что я перебрался в комнату к Хуану. Свою бороду, по настоянию кубинцев, я не сбрил, что было чрезвычайной привилегией, так как ни один кубинец, кроме Фиделя, не мог себе позволить носить бороду в знак уважения к "барбудос".

Во вторник мы с Колей побывали в нашем “Rancho club”. В среду я присутствовал в драмтеатре на премьере пьесы "Красная магия" бельгийца Migel de Qhelderode. Впечатление осталось очень приятное. Неожиданно получилось хорошо. Отлично оформили сцену, подобрали музыку, костюмы. Все ребята играли хорошо: Рауль, Мигель, Валерио и другие. Пьеса была подана в экспрессионистском стиле.

В четверг с Николаем вновь посетили школу "Маяковского".

В пятницу я опять был в театре, но Мануэль меня не дождался.

В последние три дня в городе празднуют "фиесту" (в честь окончания "сафры"). Это — нечто странное: напоминает наши "танцы", только на площади города с киосками пива, вокруг которых суматошный психоз. Я посетили одно из таких мест. Наши ребята познакомились с девчонками, к которым мы позже в субботу вечером, после полудневного кружения на такси по барам города, нагрянули в гости домой с бутылочкой "Бакарди" (в Гаване такое было бы невозможно). Потанцевали, послушали пение начинающей "Бриджид Бардо" и закончили где-то в районе консульства с пивом и танцами. Вернулись в город в 3 часа ночи.

В воскресенье были на пляже "Mar Verde". Грязно, холодно. Вечером вновь посетили семью знакомых девчонок. Познакомились с главой семейства, участником революции, отцом девяти детей. Распили с ним бутылочку-другую "Бакарди", "Mente" и какой-то довольно вкусный молочный ликер. Вернулись домой опять же поздновато. У меня настроение пренеприятное, хотя весь вечер я был в центре внимания. Может быть, это и раздражает. Получил письма от шефа, из дома и от Чары.

24 июня, Сантьяго, 239-й день.

Две недели в суматохе, в каких-то пустых хлопотах. Наконец-то я начал систематическое чтение литературы. Утром — в библиотеке, днем — на занятиях в университете, потом — вновь в библиотеке. После ужина — или театр, или школа "Маяковского".

В четверг (15-го числа) я участвовал в студенческом городке в роли "инспектора Juve" в инсценировке "Fantomas", — рекламный трюк студентов экономической школы в ходе кампании подготовки к фестивалю "каньи". Некоторые приняли эту хохму за реальность, так что меня чуть не подстрелили (личное оружие у всех, в том числе тогда и у меня, было настоящее). Потом всем было смешно, но мне не очень…

В пятницу (16-го) в студенческой столовой выступало Show из "Rancho club", который находится недалеко от студгородка. Было несколько хороших номеров. Вечером мы с Колей, конечно, отправились в этот клуб. Несколько "поднагрузились", но все было нормально.

Вечера субботы и воскресенья провели на нашем пароходе "Алексей Толстой". Старпом попался радушный (главным образом на разговоры), так что оба вечера мы остались голодными (так как на свой ужин, естественно, не попали). Моя лекция была воспринята сносно, но встреча с экипажем прошла сухо официально (очевидно, так они были "проинструктированы"). В субботу моя "экономия" (школа) устроила в городке "фиесту" с пивом, но я ее, естественно, пропустил из-за парохода.

Во вторник с кубинскими ребятами я побывал на расположенной рядом зенитной батарее (которая поставлена нас защищать), пообщались с солдатами (никто из них не заметил, что я не кубинец, это было приятно, особенно для моих "учителей").

В среду с Колей посмотрели французско-итальянский боевик "Золотая семерка" ("Великолепная семерка").

В четверг, наконец, уехал в Гавану Яша, практически ни с кем не попрощавшись. В воскресенье он уже будет в Москве. Последнее время он поуспокоился и попытался с нами разговаривать. Это понятно, но поздно…

В четверг начался университетский фестиваль. Вечером состоялась грандиозная ассамблея FEUO (университетской студенческой федерации). Она началась с костюмированного представления всех "школ", в котором я принял участие, возглавив с красным знаменем в руках (на "нашем" БТРе) колонну "gerrilleros"** экономической школы (военную форму и автомат мне одолжили ребята с зенитной батареи). Моя (единственная) борода произвела на зрителей "шумное" впечатление! За нами шли за трактором "macheteros",*** затем запряженная мулами тележка с "Congo"**** и etc. И так прошла каждая школа. Затем состоялось нечто вроде отчетно-выборной конференции, где первое место присудили школе “Tegnologia”, секретарю экономической школы вручили огромное чучело крокодила (в качестве приза). Ассамблея закончилась темпераментным выступлением секретаря КП провинции Ориенте comandante Acosta.

Вчера, в пятницу, вечером был концерт и, к сожалению, я застал только его окончание, услышав чудесный голос Амариты Риверы (из экономической школы), потом слушал приятный мужской квартет (из медицинской школы). Я опоздал, потому что утром совершенно случайно в городе встретил Татьяну Б., с которой познакомился накануне (очень симпатичная негритянка с великолепной фигурой из "Школы искусств", где она преподает хореографию), и вечер мы провели в баре "Tricontinental".

Кстати, вчера я решил проблему поездки в Гавану. Вероятно, поеду во вторник-среду. От Чары идут сумасшедшие письма на нескольких листах.

Сейчас сижу без фотопленки (здесь негде ее купить).

Здоровье мое стало пошаливать, появляются мысли "смотаться" осенью домой (но это нереально!). Настроение, вообще-то, паршивое.

_______________________________________

*Букв. – "бойцы малой войны" - "партизаны".

**Рубщики сахарного тростника.

***Название карнавального танца.

25 июня, Сантьяго, 240-й день.

Вечер в субботу провел с Татьяной в "Ч.М.". В общем, отдохнул на все "сто".

Утром с ребятами был в аэропорту (там можно купить "Бакарди" в "Shop"). Вечером танцевали и пили пиво на "фиесте" в университете до 3-х часов ночи. Это последний день "фиесты". Сначала было скучновато. Потом съездили за нашими девчонками в город. И хотя мне от этого не стало веселее, вечер прошел все-таки хорошо. "Выдули" ящика три пива. "Фиеста" закончилась. А жаль!

26 июня, Сантьяго, 241-й день.

У моих кубинских ребят началась "неделя милиции". Все маршируют внизу на плацу.

У меня день прошел почти впустую. Купил билеты на автобус в Гавану. Уезжаю в среду утром. Получил письмо от Я. (из Ленинграда), все мои ребята-однокурсники защитили дипломы успешно и разъезжаются по хорошим распределениям. От этого настроение гадкое.

27 июня, Сантьяго, 242-й день.

Я побывал в гостях у Татьяны. Живут, по кубинским меркам, шикарно, семья — не из средних (ее отец — участник подпольного движения в Сантьяго во время революции). Культурные люди, дочь назвали в честь героини Пушкина. Может быть, удастся использовать это знакомство для работы. Вернусь из Гаваны, посмотрим. Сто лет уже не был у Мигеля (в театре), надо звонить, но он меня убьет.

По радио мы узнали, что в Гавану прибыл, пролетом из США, А.Н. Косыгин (им с Фиделем, очевидно, есть о чем поговорить: обстановка на Кубе по отношению к нам — сейчас "сложная", мы это ощущаем на себе).*

_______________________________________

*Было ясно, что Фидель начал тяготиться слишком "близкими" отношениями с СССР (былая патетика в наш адрес исчезла из его речей), который, по его мнению, помогает революционному "форпосту социализма" значительно меньше, чем нужно. Поэтому Советский Союз для кубинцев, естественно, становится главной причиной их экономических трудностей. Удивительная логика, но вполне типичная для латиноамериканского менталитета. "…Ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать". Фидель явно пытается "найти замену" в Китае и в странах Африки, или, по крайней мере, этим "шантажировать". К нам, "советским", (разумеется, не на официальном уровне) отношение здесь чуть ли ни как к "предателям революции".