Сергеев Евгений Витальевич (сентябрь 1962 – декабрь 1963): "Безысходности не ощущали и были полны оптимизма".

09.09.2019 Опубликовал: Гаврилов Михаил В разделах:

Из книги "Белые пятна Карибского кризиза, 1961-1964"



Материал подготовлен с помощью Дмитриева Анатолия Анатольевича.
Фотоальбом (123 фотографии) можно посмотреть здесь.



Я родился 18 апреля 1940 года в городе Рогачеве Гомельской области в семье служащих. Вихри и дороги Великой Отечественной войны после многих испытаний, выпавших на долю моих родителей и меня, привели нас в город Речица Гомельской области.
В 1947-1954 годах я учился в средней школе №7. Затем поступил в Гомельский железнодорожный техникум на факультет "Эксплуатация железных дорог". В 1958 году, после его окончания, был направлен по распределению на предприятие, обеспечивающее торфом электростанцию, построенную в городе Светлогорске, где работал два года до призыва в армию.
По прибытии в облвоенкомат Гомеля (9 ноября 1960 года) я с несколькими земляками (Дубов из Речицы, Калинин Леонид и Свириденко Иван из Гомеля) был направлен в город Балту, в/ч 75527 (танковый полк) Одесского округа.
sr01

sr02
Командиром полка был полковник Н.П. Разоренов, начштаба подполковник Евсеев Николай Иванович. Старослужащие рассказывали, что звание Героя Советского Союза Н.И. Евсеев получил за то, что на своем танке первым прорвался к зданию, где заседали руководители мятежа 1956 года в Венгрии и, в результате обстрела здания, заставил их капитулировать.
После прохождения курса молодого бойца и принятия присяги многих из нас направили на учебу под Ленинград в войсковую часть, размещенную в Гатчине.
После учебы в Гатчине на базе танкового полка было сформировано два дивизиона зенитно-ракетных комплексов (ЗРК). Нашим дивизионом командовал Ефименко.
sr03


Учебный центр

Пребывание там пришлось на зимний период (мороз и снег).
Обучение на специалистов ЗРК велось в оборудованных классах по определенным специальностям. Я обучался на оператора кабины “У” (управление). Мы могли замещать один другого (по “углу”, “азимуту” и “дальности”), но я был основным по “дальности”. Конспектировать не разрешалось из-за секретности. Запоминали “на слух” и закрепляли на практике в специально оборудованных кабинетах. Обучали нас группами по многим специальностям (на разные кабины) для службы в зенитно-ракетных войсках ПВО. После прохождения обучения мы были направлены на полигон для получения новой техники и стрельб.

Полигон Капустин Яр

До полигона добирались железнодорожным транспортом в теплое время года. Перед нами расстелилась необъятная степь с тушканчиками. Большое впечатление оставило развертывание материальной части, подготовка к стрельбам и сами стрельбы.
На экране локатора в кабине ведешь поиск цели, а после обнаружения производишь ее захват, а потом в ручном или автоматическом режиме ведешь ее, управляя при этом пусковыми установками с ракетами. При вхождении цели в зону поражения офицер производит "пуск" необходимого количества ракет.
Так как учебные стрельбы производились "по мишеням", то на экране было видно, как после сбрасывания мишени и разделения цели на экране, одна из меток резко увеличивает скорость. Понятно чувство летчика, который после сброса "мишени" с включением форсажа пытается как можно быстрее уйти из зоны поражения. Еще бы, ведь в случае, если бы мы по ошибке захватили не "мишень", а сам самолет, летчик вряд ли остался бы жив.
Эти же действия, но выполняемые другими, мы наблюдали и со стороны. В клубах дыма при старте летит земля, камни – все, что рядом с пусковой установкой. Да и сам полет ракеты, а также взрыв при подлете к цели, выглядели очень впечатляюще.
После выполнения на полигоне поставленной задачи на "отлично" и получения техники ЗРК С-75 "Десна", мы возвращались в свою часть по железной дороге. И в пути следования, на одной из остановок, услышал трансляцию об успешном полете первого космонавта Юрия Гагарина. Нашему ликованию не было границ.
По итогам выполненной задачи многих из нас должны были отпустить на побывку домой. Но наши надежды не сбылись.

Служба в Балте и станице Колбасна

С новой техникой, после возвращения с полигона в Балту, а потом в ст. Колбасна Молдавской ССР, начались будни с дежурствами и тревогами. Во время службы я познакомился с Михаилом (фамилию не помню), выполнявшим обязанности киномеханика. Он предложил мне обучиться работе с киноаппаратурой. После прохождения обучения для сдачи экзаменов и получения удостоверения я был направлен в Одессу, где мне пришлось побывать дважды. Второй раз на слете отличников боевой и политической подготовки.
Во время прохождения службы в станице Колбасна я получил киноаппаратуру и демонстрировал своим фильмы (это была моя общественная нагрузка).
Весна 1962 года выдалась ранняя и теплая. Уже на 23 февраля загорали. Но на 8 марта выпал такой снег, что по тревоге бежали по щиколотку в снегу на свои позиции мимо армейских складов, огороженных двумя рядами проволоки, между которыми бегали сторожевые собаки. Сначала они нас облаивали, а потом привыкли и не обращали внимания.

Направление к новому месту службы

В конце весны поступила команда о передислоцировании нашего дивизиона ЗРВ к новому месту службы под Норильском. Туда мы, со слов И.И. Свириденко, направлялись вместе с техникой в составе двух дивизионов.
Передвигались железнодорожным транспортом. За Уралом от эшелона отстал один из военнослужащих, и нам пришлось задержаться в Новосибирске. Разместили нас в воинской части. В дальнейшем мы должны были уже водным путем следовать к месту дислокации. Пробыли в городе больше недели, когда поступила новая команда: грузиться на железнодорожный транспорт и следовать обратно.
Вернулись мы (два дивизиона 483 Балтского ЗРП в/ч 75527) уже в Запорожье. Там были переданы в в/ч 26709 16 Запорожского ЗРП, где проходили отбор и укомплектование, проверяли "облико морале" и здоровье. Те, у кого заканчивался срок службы, заподозрили, что складывается какая-то подозрительная ситуация, и начали совершать самоволки, выпивки. Их тут же отчисляли в другую часть, а на их место присылали других. Эта чистка проходила несколько раз.
После завершения отбора и комплектования четыре зенитно-ракетных дивизиона (в том числе два наших) 16-го ЗРП, были направлены в порт Николаева. Там нас завели на склады, где переодели во все гражданское. Выдали все необходимое (костюм, брюки, рубашки, тельняшки, обувь, плащ). Погрузка производилась на сухогрузы "Физик Вавилов" и "Хирург Вишневский". Наш дивизион под командованием майора Ефименко по данным сослуживца И.И. Свириденко был погружен на судно "Физик Вавилов", а по данным Н.Н. Палуши – на "Хирург Вишневский". Перед погрузкой у нас забрали все документы и фотографии, свидетельствующие о воинской принадлежности.

Морской переход

Погрузка нашей техники и ракет производилась в твиндеки на нижней палубе, где и крепилась по всем правилам для предотвращения сдвига и падения от качки и болтанки. Мне, как специалисту-железнодорожнику, это было знакомо и понятно. На верхней палубе была размещена гражданская техника.
Нас также разместили на нижней палубе в одном из специально оборудованных твиндеков. Были сделаны настилы в виде нар в два яруса вдоль стен. Посредине стояли деревянные столы, за которыми мы принимали пищу. Где размещались офицеры, я не помню, но днем они были с нами.
Проливы Босфор и Дарданеллы проходили в ночное время суток. Вдали, на берегу виднелись огни большого города. Куда мы идем, было неизвестно. Предполагали: Индонезия – на помощь Сукарно, либо Куба – на помощь Кастро. Пройдя Суэцкий канал, поняли: на Кубу. Командование вскрыло пакет о маршруте только при выходе в Средиземное море.
Условия нашего быта комфортом не отличались. Скученность, отсутствие вентиляции и ограничение в передвижении. Чтобы как-то разрядить обстановку и иметь возможность выйти днем на верхнюю палубу подышать свежим воздухом и побыть на солнце, мы оказывали посильную помощь команде корабля. Помогали драить палубу, красили нужную оснастку. Делали все, что нас просили и что сами могли.
После прохождения Гибралтара и выхода в Атлантический океан ко всем неудобствам добавилась морская качка. Некоторым было совсем плохо, и они лежали пластом. Экипаж корабля сочувствовал и говорил, что волнение всего 3-4 балла. К концу пути мы немного привыкли к качке и не так болезненно ее воспринимали.
По мере приближения к Кубе нас неоднократно сопровождали другие суда и делались облеты. Но ничего подозрительного они не могли у нас заметить.

Прибытие на Кубу

После двухнедельного перехода мы прибыли на остров Свободы в порт Ла-Исабела. Выгрузка производилась на дальних пирсах, где меньше соглядатаев, с помощью корабельных кранов. По окончании выгрузки колонной двинулись к пункту дислокации.
На месте были вечером. С утра приступили к оборудованию позиции и разворачиванию комплекса. Но пробыли мы там недолго – место оказалось неудачным как для техники, так и по климатическим условиям. После тропического ливня пришлось менять дислокацию. Новое место нам выделили неподалеку от старого.
sr04

sr05
Позицию нашего дивизиона пришлось оборудовать среди непроходимых зарослей деревьев и кустарников. Для этого выдали мачете, которыми мы расчищали площадки для техники и себя. Солнце высоко в зените, жара, высокая влажность, а приходилось еще выполнять тяжелую физическую нагрузку. Без рубашки работать нельзя, так как можно получить солнечный ожог. Рубашка вся мокрая от пота. Хватало рубашки на пару недель, после чего она расползалась от соленого пота.
Пить бесконечно хотелось. Выручала своя водовозка, которая постоянно была заправлена холодной водой (для этого в воду добавляли лед, который брали на льдопунктах). Очередь у водовозки не прекращалась. Пили и пили, пока другие не начинали оттаскивать от крана, потому что животы на глазах набухали от выпитой воды, и в них начинало булькать. Завидовали водителям машин, ведь у них имелись канистры, которые они заполняли водой, и пили, когда захочется.
При оборудовании позиции приходилось вырубать и деревья. Нас предупредили, что их сок – ядовитый, и при попадании на кожу разъедает ее, а получившаяся рана долго не заживает. Но уберечься не всегда удавалось, особенно при перетаскивании стволов.

Быт и климат

После оборудования позиции стало полегче. Технику расставили, накрыли маскировочными сетками. Необходимые подключения сделали, палатки для размещения личного состава установили, кухню оборудовали. Построили сами клуб с использованием местных материалов для просмотра кинофильмов. Назвали его "Черная вдова" по названию самки местных ядовитых пауков. Крышу клуба накрыли пальмовыми листьями. Для офицеров позже привезли сборные щитовые домики, которые установили возле наших палаток. Рядом с позицией росли кокосовые пальмы. Оборудовали место для отдыха с емкостью для питьевой воды, которую заправляли из водовозки и клали глыбу льда (примерно 50-70 кг). Вода была такой холодной, что зубы заходились. И это в жару. На входе была оборудована арка с грибком для дневального. На арке примечательная надпись "За нашу советскую Родину".
Постоянно надо было оберегаться от скорпионов, ядовитых пауков и ползающих толстых и длинных гусениц, по бокам которых через поры выступал едкий сок.
Кровати в палатке были оборудованы марлевыми накидками, которые защищали нас от москитов – настоящих кровопийц. Во время караула мазались различными средствами.
День начинали с утреннего построения, во время которого командир с помощниками проверяли внешний вид, состояние здоровья, ставили задачи на день. По окончании утреннего построения следовала команда "Предъявить к досмотру личное оружие", и мы доставали из карманов обычные рогатки. Командир выбирал наиболее понравившиеся и со свободными от занятий офицерами после завтрака уходил на "охоту". В окрестности от нашей позиции водились дикие голуби. Добытая "дичь" на кухне приготавливалась для успешного охотника. Взаимоотношения с командирами – офицерами наведения – сложились очень простые, лояльные, без высокомерия. И вообще на Кубе нам с командирами очень повезло.
sr14
Питание было хорошее, а для расчетов с пусковых установок, которые имели дело с окислителем, выдавалось усиленное питание. Так как мы все были дружная команда, то ребята с пусковых установок делились и с нами.
Позиция наша была обнесена по периметру колючей проволокой. Внутри периметра мы по очереди несли караульную службу с оружием в руках. Нас научили, как подавать нужные команды: "Стой! Кто идет?" и "Стой! Стрелять буду!" на испанском языке.
По внешнему периметру были установлены армейские посты, но уже с кубинскими солдатами. Были среди них совсем молодые, 13-14 лет.
sr06

sr07
Несение караульной службы было жизненной необходимостью. Неоднократно, во время несения караула, была слышна стрельба, и на горизонте виднелось зарево от пожара. Впоследствии до нас доходила информация, или мы читали в газетах (кубинской "Гранма", "Ой"), что рядом с нами против местного мирного населения и активистов устроили поджоги и стрельбу "контрас".
Мне приходилось выполнять дополнительную общественную нагрузку: на узкопленочном киноаппарате каждый вечер демонстрировать художественные кинофильмы, которые выдавали мне в полку. Это позволяло мне очень часто выезжать за пределы дивизиона.
Ездили мы группой из 3-4 человек с офицером для получения продуктов питания. На обратном пути заезжали на льдопункт, где брали 1-2 болванки (глыбы) льда. Лед использовали на кухне и для заправки в питьевую емкость. В пути делали остановки попить натуральных соков, кофе, который приготавливали прямо при нас. Все это стоило копейки (сентаво). 1 песо = 100 сентаво = 90 наших копеек. 1 апельсин = 2 сентаво, 1 грейпфрут = 5 сентаво, 1 ананас (большой) = примерно 10 сентаво. Продавали все поштучно, даже конфеты. Манго, бананы и другие фрукты ели, сколько хотели.
Пробовали и спиртные напитки. Можно было свободно купить и спирт (медицинский, большая бутылка 0,7-1 л стоила 1,20 песо), ром 2,5-3 песо, "Бакарди" 3,5-4,5 песо.
Если кубинцы пили спиртное, то покупали по 30-50 мл и сидели целый вечер, а мы просили сразу налить в большой фужер и залпом выпивали. У кубинцев от такой картины глаза на лоб лезли. Вино через несколько месяцев исчезло из продажи, так как наши выпили все их запасы. Цена вина 1,20-2,5 песо.
В поездках видели разное отношение к нам. В основной массе самое дружественное, но были случаи и агрессивного отношения. Поэтому внешне мы выглядели весьма безобидно, но под рукой всегда лежало готовое к применению оружие.
sr08
Дети, завидев нас, бежали рядом и просили дать им папиросу, на что мы отвечали, что детям курить нельзя – это вредно. Взрослым такая наша позиция очень нравилась.
Проституция была очень распространена, и подростки, указывая на одну из девушек, предлагали сексуальные услуги. На профессиональных жриц любви было страшно смотреть из-за их измученного вида, синих кругов под глазами от усталости и невеселой жизни.
Хотя нас и не отчитывали за половые контакты, желающих было очень мало. Можно было легко заразиться венерическими заболеваниями, а насекомыми моментально. Стоимость обслуживания, по рассказам посетителей, была от 2 до 5 песо. Но расплачивались флаконами нашего одеколона "Кара-Ново", "Жасмин", "Ландыш", "Шипр" и т.д.

Общение с кубинцами

Постоянно вместе фотографировались, смотрели местные фильмы, обменивались фильмами для просмотра. Посмотрели, таким образом, много фильмов с Чарли Чаплином. В связи с тем, что у нас разный менталитет, по некоторым эпизодам наших фильмов приходилось объяснять мотивацию поступков героев картины.
Идеология обладает такой силой, что используя ее, людям можно внушить что угодно. Так наш замполит рассказывал, что некоторые кубинцы, когда узнавали, что он коммунист и политработник, просили пощупать у него лоб. На вопрос: "С какой целью?", они отвечали, что хотят проверить: действительно ли у коммунистов-политработников на лбу растут рога? И только пощупав лоб, удивлялись, что их нет.
Участвуя в самодеятельности, мы выступали и перед местным населением по случаю революционных праздников. После таких выступлений обычно устраивали банкет. Там мы перепробовали много местных блюд, а однажды – даже жареного молочного поросенка.
sr09
Часто выезжали на пляж. Плавали и ловили рыбу на самодельные удочки из палки с ниткой. Важно, чтобы был крючок. Рыбы ловилось так много, что на одного рыбака требовалось два чистильщика от чешуи и внутренностей. В качестве наживки использовали маленьких крабиков, которые ползали по берегу. После пляжа для всех на кухне жарили рыбу, а мы под душем обмывали голову и тело, чтобы не покрыться морской солью.
sr10
Замполит капитан Волков регулярно проводил с нами политинформации, на которых рассказывал о событиях на Родине и в мире. О нарастающем конфликте и усилении кризиса нам также было известно. В самый разгар кризиса и ответственные дни 27-29 октября 1962 года мы постоянно находились на боевом дежурстве. Спали вместе с оружием: ждали всего. В это время обстановка в подразделении была напряженная, но без нервозности. Были готовы к любому развитию событий. Мое основное место было боевое дежурство в кабине “У”. Но безысходности положения не ощущали и были полны оптимизма. Когда произошла разрядка, и напряжение стало спадать, опять потекли размеренные будни.
Климат на Кубе – жаркий и влажный – подошел не всем. Одного человека из нашего дивизиона сначала освободили по состоянию здоровья от физических нагрузок, а при первой оказии отправили домой. Сам я однажды, при поднятии тяжелого осциллографа, почувствовал острую боль в сердце. По возвращении врачи писали: ИБС – ишемическая болезнь сердца.

После кризиса

Возобновилась переписка с родными и близкими. Письма шли по адресу Москва-400. В письмах присылали и лезвия для бритвы, и фотобумагу. У кого-то из ребят был фотоаппарат, поэтому с изготовлением снимков проблем не возникало.
sr11
К концу года прибыла частичная, на замену отслужившим 3 года, новая смена. Дедовщины не было, отношения ровные, но какие-то нюансы во взаимоотношениях ощущались.
Одновременно произошла замена нескольких офицеров, в том числе и в нашу кабину "У". Между нами и офицерами сложились неплохие отношения, только один капитан (офицер кабины "П") был высокомерен и, где только мог, демонстрировал свою власть. Если все офицеры занимались только со своими подчиненными и решали с ними поставленные задачи, то этот капитан мог влезть в дела команд других кабин. Все, даже офицеры (лейтенанты и старшие лейтенанты) его еле терпели. Была и у меня с ним ситуация, когда он, пользуясь своим званием, потребовал от меня выполнения его задания. На мое возражение, что я должен выполнять сейчас другую задачу, он объявил мне наряд вне очереди за пререкания со старшим по званию. Командир дивизиона увидел, что я не занимаюсь порученным мне общественным делом, потребовал от меня объяснений. Когда я ответил, что капитан отменил выполнение мной общественной нагрузки (подготовки к демонстрации и показу для всех кинофильма), комдив пришел в ярость, приказал заниматься своими делами, сказав, что с капитаном сам разберется. После этого случая капитан только косился в мою сторону.
sr12
Фильмы демонстрировали ежедневно и неоднократно, так что все, кто даже был в карауле и наряде, могли их посмотреть. Только однажды, когда по обмену кубинцы дали нам посмотреть их эротический фильм, его сначала посмотрели офицеры, а показывать рядовому и сержантскому составу не разрешили, как мы их не упрашивали.
Во время поездок покупали разные открытки с видами Острова. Много их с письмами уходило на Родину. Покупали журналы, оставшиеся с прежних времен, календари с красивыми картинками, а также наш журнал "Фильм советикос", красочно оформленный по западному образцу, с фотографиями наших артистов во весь лист. Так как он был напечатан на испанском, это помогало нам в изучении языка для возможности общения с кубинцами. Я попробовал разные марки сигарет и даже известную сигару (которые в западных фильмах курили миллионеры), так как у нас продавались только папиросы и табак. Кубинцы же просили угостить их нашими папиросами. Они были крепче, чем их сигареты. А кубинские сигары – крепче любых наших табачных изделий.
На полях работали только мужчины. Жены проводили много времени в креслах-качалках. Мы смеялись между собой, говоря, что это они входят в резонанс к вечернему возвращению мужей.
Физически мужчины, в основной массе, были слабее нас, что выявилось во время шуточной дружеской борьбы с кубинскими солдатами, располагавшимися неподалеку от нас.
Постепенно вся экзотика начала приедаться, и стало нетерпимо тянуть домой, к родным и близким. Появилась тоска по родной природе: березкам, лесам, грибной охоте. С нетерпением ждали приказа министра обороны о демобилизации. Готовились к нему, делали самодельные чемоданы.

Возвращение

Наконец этот день настал… Перед увольнением руководство дивизиона уговаривало нас остаться по контракту на сверхсрочную. Обещали повышение в звании, должности, денежном содержании, а также предоставление возможности, как и офицерскому составу, в свободное время отлучаться из подразделения. Однако желающих остаться не нашлось.
Участвовать в подготовке личного состава кубинцев на ЗРК С-75 мне не довелось. До декабря 1963 года в нашем дивизионе этим не занимались. В нашем дивизионе в комплексе ЗРК С-75 "Десна" замен кабин не было. Другие дивизионы (не Балтского формирования) имели более совершенную технику: комплекс "Волхов".
Нас, убывающих построили с вещами для досмотра, чтобы мы не везли недозволенных вещей. У моего товарища изъяли пистолет, который он купил у кубинцев. Журналы, ром, сигареты и сигары разрешили взять. Домой я привез бутылку рома "Дос маринерос" (Два моряка), разные журналы и открытки.
После праздничного, торжественного завтрака, теплых прощаний и обмена адресами, мы сели на машины, и нас повезли в порт.
Разместили нас на комфортабельном теплоходе "Мария Ульянова" в каютах по 4 человека. Питание было отличное. Сидели за столиками тоже по 4 человека. На столиках стояли тарелочки с икрой (черной или красной). Не все ее ели, поэтому те, кто ел, могли делать это ложками. Вина, в отличие от команды судна, нам не давали. Договаривались по этому поводу сами с командой.
По мере продвижения вперед, волнение усиливалось. В Северном море по краю урагана волнение достигало 7-8 баллов. Но мы уже не так болезненно воспринимали качку, как во время первого перехода на сухогрузе.
Прибыли мы в Ленинградский порт в конце декабря 1963 года, одетые в легкую гражданскую одежду (майка, рубашка, костюм и прорезиненный плащ). Встречали нас военнослужащие, одетые в теплые меховые тулупы. Но удивительно, что, несмотря на солидный мороз, мы не мерзли. Отвезли нас в какое-то воинское подразделение, где выдали обмундирование, проездные документы, в то место, куда мы говорили, и документы, удостоверяющие личность. Затем объявили, что мы может идти, куда пожелаем. Так как мы отслужили три года, то наших в Питере отпустили сразу.

Наши дни

Длительное время чиновники из министерства обороны и других ведомств не вспоминали о нас и нашей роли в разрешении Карибского кризиса. Только через 26 лет Президиум Верховного Совета СССР за мужество и воинскую доблесть, проявленные при выполнении интернационального долга, указом от 28 декабря 1988 года наградил многих из нас, в том числе и меня, грамотой Президиума Верховного Совета СССР, подписанной М. Горбачевым с вручением нагрудного знака Воин-интернационалист. Затем снова забыли о нас на длительный срок.
Помнили о нашем вкладе в защиту завоеваний Кубинской революции только народ и руководство Республики Куба. Сотрудники наших ведомств Министерства Обороны и МИД не в состоянии даже на текущий момент представить полный список участников тех событий. Есть ветераны, которые даже не признаны воинами-интернационалистами. Благодаря усилиям Белорусского объединения ветеранов воинов-интернационалистов "кубинцев" списки наших товарищей передавались в посольство Республики Куба. Посольство Республики Куба в Республике Беларусь и Белорусское объединение ветеранов воинов-интернационалистов "кубинцев" пригласили меня (и тех, о ком имелась информация) на юбилейную конференцию и встречу ветеранов, посвященную 50-летию Карибского (Октябрьского) кризиса и Военно-стратегической операции "Анадырь".
Мероприятие состоялось 31 октября 2012 года в здании Национальной библиотеки Республики Беларусь. На конференции каждому вручили Грамоту от Министерства Обороны. По окончании конференции Посольством Республики Куба был устроен фуршет.
16 октября 2014 года Посольство Республики Куба в Республике Беларусь пригласило меня на вручение медалей воинам-интернационалистам "кубинцам". Вручение состоялось в Центральном доме офицеров. На вручении наград присутствовал зам. министра обороны Республики Беларусь, пресс-атташе Республики Венесуэла, курсанты Республики Венесуэла и Республики Куба, обучающиеся у нас в военном училище. Награду вручал сам посол Республики Куба. После торжественной части был организован чудесный фуршет.
В апреле 2015 года в апреле в Минске опять состоялась встреча с участием Посла Республики Куба, зам. министра обороны РБ, представителя КПРФ из России, который вручил нам памятные медали "Карибский кризис" с удостоверением.
Награждение происходило в школе имени Хосе Марти. После вручения наград состоялось выступление школьников для нас с кубинской тематикой.
У меня в военном билете офицера запаса Вооруженных сил СССР сделана запись: "Прохождение службы в Вооруженных силах Союза ССР с 9.11.1961 г. по 8.12.1963 г. на должностях рядового и сержантского состава".
Запись о выполнении правительственного задания исчезла. Где и в какой воинской части – неизвестно.
Несмотря ни на что, наша личная причастность к событиям на Кубе никуда не исчезла, а все мы вместе выполнили свой интернациональный долг с достоинством и честью.

3 комментария

  • Гаврилов Михаил:

    Цитата из воспоминаний:
    "Замполит капитан Волков регулярно проводил с нами политинформации, на которых рассказывал о событиях на Родине и в мире. О нарастающем конфликте и усилении кризиса нам также было известно. В самый разгар кризиса и ответственные дни 27-29 октября 1962 года мы постоянно находились на боевом дежурстве. Спали вместе с оружием: ждали всего. В это время обстановка в подразделении была напряженная, но без нервозности. Были готовы к любому развитию событий. Мое основное место было боевое дежурство в кабине “У”. Но безысходности положения не ощущали и были полны оптимизма. Когда произошла разрядка, и напряжение стало спадать, опять потекли размеренные будни".

  • Анатолий Дмитриев:

    Я начинал службу в Техническом, затем 1-м огневом, дивизионах 483 зрп 21 дПВО 8 оа ПВО СССР, на с-з окраине г.Балта Одесской обл. Сергеев Е.В. - во 2-м зрдн того же полка, у восточной границы Молдавской ССР.
    По моим воспоминаниям ( https://yadi.sk/i/gHIQXC_CbvKoG ):
    1. В г. Норильск в железнодорожном эшелоне мы не направлялись. Хотя подготовка к этому велась, на склад поступала утепленная форма, заменённая позже на тропическую.
    2. В июле 1962г, после возвращения со стрельб на полигоне Ашулук, оба дивизиона были переданы в 16-й зрп 11 дПВО той же армии, и без заезда в г.Запорожье направлены в порт Николаев, погружены на сухогруз "Хирург Вишневский". В кубинский порт Ла-Исабела прибыли 16 августа 1962г. Дислоцировался мой дивизион в 6 км с-з г.Сагуа-ла-Гранде, дивизион Сергеева в 70 км западнее от нас, под п.Делеит (17 км восточнее г.Марти)
    3. По данным моим и товарищей, После октября 1962 года ЗРК С-75 "Десна" на Кубе были заменены на прежний трехкабинный тип "Двина", которые и оставили РВС Кубы. Вариант "Волхов" был новее "Десны" и не мог быть на Кубе.
    4. В дивизионе Сергеева Е.В. ещё служили: секретчик старшина Букреев В.П. (контужен при подрыве автомашины на мине "контрас") - от которого получены фото и краткое письмо; ст.лейтенант Литвиненко С.Г. - от контактов со мной уклонился.
    5. https://yadi.sk/i/SfRQeUoy3YJDGL
    Рядовой 3 зрдн 16 зрп Анатолий Дмитриев, 12.09.2019

  • Константин:

    Спасибо! С удовольствием прочитал и многое вспомнил. Мало что изменилось через три года. Торренс - 66-68.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *